Том 7. Натаска Ромки. Глаза земли

Записи, отобранные для книги, проходили серьезную авторскую обработку, или, по терминологии Пришвина, «шлифовку»; но даже на нолях записей, прошедших шлифовку, в рукописи можно встретить авторские пометки: «доработать», «не так написалось», «изобразить очень кратко», «изложить по-другому» Пришвин действительно «выделывал „Капель“» (разрядка наша – В. К.), добиваясь предельной выразительности и точности в передаче мысли, кристаллизации ее формы.

В начале работы Пришвин располагал материал внутри разделов в хронологической последовательности, но в дальнейшем он все больше склонялся к построению книги по тематическому принципу. Подразделения по годам были оставлены им лишь в двух первых разделах, но и в них он часто нарушал хронологию, группируя записи разных лет, развивающие одну и ту же мысль или близкие по теме Таковы, например, объединенные одной мыслью и получившие общее название записи «Альдонса и Дульсинея», «При чтении „Фауста“», «Моя астрономия». Таковы и тематические подборки «Грибники», «Дневник шофера», «Ум животных».

Пришвин готовил к книге общее предисловие, которое помогло бы читателю уяснить его замысел: через дневники, говоря как будто бы о себе, «оставить завещание о душе своей для будущих поколений…» (Собр. соч. 1956–1957, т. 5, с. 727–728).

Название новой книге было дано Пришвиным не сразу. «Капель», «Новая капель», «Дорога к другу» – так называл он ее, пока в 1953 году не остановился на заглавии «Глаза земли». Оно было взято им из его книги «Календарь природы», – в одной из новелл автор объяснял, что в народных поверьях глазами земли называют озера, незамутненные воды которых особенно чутки к свету. Теперь это название приобретает более широкий смысл, становится поэтическим символом, или, по любимому выражению Пришвина, «указующим перстом», помогающим ему ввести читателя в философские глубины его книги о жизни, вникнуть в «поэтическое изучение природы с целью установления своего родства с ней».

Художник, обладающий способностью «вживаться в природу» (эту способность Пришвин определял как ключ к своему творчеству), предлагает читателю «всмотреться в нее, как в зеркало», в котором человек может увидеть свое настоящее лицо.

Пришвин видит человека в единстве с природой, пишет об их родственном взаимодействии, где руководящая роль принадлежит человеку, царю природы, творящему в ней свое «небывалое». Степень духовной зрелости человека он определяет его готовностью к содружеству с природой, к сотворчеству с ней. Мысль Пришвина обращена к человеку будущего. Автор открывает перед ним безграничные просторы возможностей, он провидит их в «перспективе нарастающей мощи восходящего в единстве своем человека, способного в будущем повелевать вселенной».

Эту основную мысль автор проводит через все разделы своей книги, она придает ей единство и законченность. Книга звучит гимном человеческому разуму. Пришвин восхищается способностью человека создавать бессмертные творения, оставляя их для будущих поколений; он верит, что «каждый из нас должен найти собственное полезное место в общем творчестве мира» (наст, изд., т. 7, с. 450).

В сентябре 1951 года публикуется тематическая подборка из книги «Глаза земли» – «Последние грибы» (Огонек, № 39), в апреле 1952 года – часть из ее подраздела – «Времена года» (Комсомольская правда, 1952, 30 апреля).

Первые публикации вызвали одобрительные отзывы читателей. Пришвин записывает в дневнике: «Итак, „Весенние рассказы“ удались и открывают мне возможность за лето поднести юношеству „Капель“ в большом количестве» (Собр. соч. 1956–1957,

т. 6, с. 574). В конце 1952 года он публикует еще одну часть «Времен года» – тематическую подборку «Поздняя осень» (Смена, 1952, № 23).

В 1953 году при составлении проспекта нового собрания сочинений, готовившегося к изданию Гослитиздатом, Пришвин включил в пятый том книгу «Глаза земли», указав ориентировочно ее объем в пятнадцать листов. В примечании к проспекту пятого тома он писал:

«В книгу входят поэтические произведения, иногда близкие к стихотворениям в прозе Тургенева, но часто более эпические, чем лирические. Этот особый жанр поэзии требует от автора большой зоркости и мгновенных решений при внутренней свободе. В наш скорый век этот жанр, подвижной и переменчивый, легко может находить себе место в повседневной печати и в то же время быть школой художника слова.

Вот почему том с этими произведениями требует особого внимания в художественном оформлении. Каждая вещица, как стихотворение, должна быть отделана заставками и концовками» (архив В. Д. Пришвиной).

Увидеть свою книгу напечатанной Пришвину не пришлось. Она была подготовлена к печати В. Д. Пришвиной и опубликована посмертно в 1957 году в пятом томе Собрания сочинений 1956–1957 годов и отдельной книгой в издательстве «Советский писатель». В том же году избранные места из книги были напечатаны в сборнике произведений Пришвина «Дорога к другу», изданном «Молодой гвардией».