Читаем Том 7. Пьесы 1873-1876 полностью

Том 7. Пьесы 1873-1876

Ключница. Да чего и нажить-то, все дрянь подбирала: огарочки, да гвоздики, да кусочки сахару. А тут вдруг разбогатеть захотела, грех попутал, — покорыстовалась. (Плачет.) Как стал он умирать-то…

Корпелов. Кто он-то?

Ключница. Да известно кто, старый барин.

Корпелов. Жалость какая!

Ключница. Жалость-то жалостью; а позвал он меня и приказывает: «Отдай ты эту коробочку девушке!»

Корпелов. Какой девушке?

Ключница. Известно какой. Да что ты, разве я тебе не сказывала?

Корпелов. Ну, все равно, разговаривай дальше!

Ключница. Вот я и согрешила, грешная, задумала ее утаить. Алчная я, до всего на свете завистная; а бог-то и покарал. Думала, вещи там, золото; разломала я — наместо того бумаги! Может, есть тут и денежные бумаги, да коли именные, так за это, говорят, велик суд бывает; значит, все мне не на пользу. (Показывает пакет и коробочку.) Вот они: и бумаги, и коробочка!

Корпелов. Вижу.

Ключница

. Так сними ты с меня этот грех, сними!

Корпелов. Многого ты захотела. Как я сниму? Этого я не умею.

Ключница. А ты на свою душу возьми! Вам, малоумным, всякий грех прощается. Вот, на-ка тебе бумаги-то, на! А то умру ведь я скоро. Возьми!

Корпелов. Да на что мне их?

Ключница. Возьми, возьми! Коли увидишь девушку, так отдай ей.

Корпелов. Какую девушку?

Ключница. Да все ту же. А коли не увидишь, куда хочешь день! Ты только возьми, а там уж твое дело, хоть брось. На, на!

Корпелов(берет бумаги и кладет в карман). Ну, давай! Отвяжись только!

Ключница. Вот мне теперь и легче; ровно камень ты с моей души снял. А коробочку не отнимай у меня! Хороша коробочка-то! Сделай милость, не отнимай!

Корпелов. Провались ты и с коробочкой! Надоела ты мне.

Ключница. Ну, вот спасибо! Надо б тебе гривенничек дать, да не взыщи уж! (Кланяется и уходит.)

Входит Сакердон.

Явление девятое

Корпелов, Сакердон, потом Потрохов.

Сакердон. Держи руку! (Берет за руку Корпелова и сверху опускает в нее трехрублевую бумажку.)

Корпелов. Quid agis, amicissime? Что делаешь, друже?

Сакердон. Лепта… и чтоб за родителей и за всех сродников…

Корпелов. За каких сродников?

Сакердон. Разумеется, господа этого не сказали; а уж такой порядок. Выслали деньги — значит, марш! Сами не могут, заняты.

Корпелов. Зачем мне три рубля выслали? И чем занят он?

Сакердон. Известно, не дрова же ему колоть, умственное занятие: гранпасье раскладывает.

Корпелов. Что? Сам карты раскладывает, а товарищу милостыньку высылает! Да я двери выломаю, все окна перебью!

Сакердон. Не шуми! Ты, коли юродствовать, так пойдем в людскую!

Корпелов

. Брось ему эти деньги! Я не нищий. (Бросает деньги.) Покажись он мне только!..

Потрохов отворяет дверь.

Потрохов. Что за шум?

Корпелов. А! тебя-то мне и нужно.

Потрохов. Ты здесь еще, мой милый? шел бы ты домой спать.

Корпелов. Пойду, пойду… Что это ты выдумал, stultissime! Мне милостыньку высылать, гнать меня! Али ты не знаешь, кто я? Ведь я Корпелов: честный, благородный труженик, а не нищий, не шут. Ты бы за честь должен считать, что старый товарищ, трудящийся человек, не погнушался тобой, глупым лежебоком. Ты за честь должен считать, что я обращался с тобой, как с равным по образованию, что я попросил у тебя одолжения!

Потрохов. Что такое, что такое?

Корпелов. Да, конечно, за честь… потому что я человек, homo sapiens, а ты опóек, полувал, юфть!

Потрохов. Ты захмелел, любезный!

Корпелов. Нет, ты захмелел от глупости и от денег, которые тебе даром достались. Ты думаешь, что кто беден, тот и попрошайка, что всякому можно подавать милостыню. Ошибся, милый… Да я… я… я не хочу быть богатым, мне так лучше. Ты вот и с деньгами, да не умел сберечь благородства; а я мерз, зяб, голодал, а все-таки джентльмен перед тобой. Приди ко мне, я и приму тебя учтивее и угощу честней своим трудовым хлебом! А если тебе нужда будет, так последним поделюсь. Прощай. (Уходит.)