Том 8. Сын охотника на медведей. Дух Льяно-Эстакадо

Шеттерхэнд прервал свою речь, поскольку в этот миг вблизи внезапно раздался гул, тотчас превратившийся в грохот и заставивший лошадей встать на дыбы, а бесстрашных воинов в ужасе отпрянуть. Над долиной разнесся рев, словно кто-то затрубил в гигантский горн, и земля под ногами напуганных людей и животных пришла в движение. Из рассеянных повсюду иловых дыр заклубился пар, то серо-голубой, то серно-желтый, а то вдруг кроваво-красный либо темный, как копоть. Вслед за паром на поверхность вырвались плотные массы грязи. Мест, где их вышвыривали ввысь подземные силы, было не сосчитать. Воздух переполнили адские испарения, а повсюду свистели иловые снаряды, от которых исходил почти удушающий запах.

Поднялась паника. Лошади сорвались и галопом умчались прочь; люди засновали туда-сюда, крича и в беспорядке натыкаясь друг на друга. Со стороны могилы послышался жуткий вой сиу-огаллала. Их лошади тоже сорвались и теперь инстинктивно мчались к выходу из котловины. Но многие из них проваливались прямо в дыры и тотчас тонули в иле. Промчавшись сквозь беспорядочную толпу у выхода из белых и краснокожих, животные только усилили суматоху, описать которую просто невозможно.

Олд Шеттерхэнд сохранял спокойствие. При первом же звуке подземной стихии он свалил вождя сиу сильным ударом кулака, чтобы тот не пустился в бега. Правда, потом охотнику пришлось выпустить его из поля зрения и отпрыгнуть в сторону, чтобы не оказаться мишенью для летающих «снарядов». При этом он столкнулся с Толстяком Джемми. Тот потерял равновесие, хотел было схватиться за Олд Шеттерхэнда, а вместо этого повалил на землю и его.

Как раз в этот момент примчались беснующиеся лошади сиу, и теперь всем без исключения пришлось подумать прежде всего о собственной безопасности.

Тяжелый Мокасин поначалу не мог и сдвинуться с места, но не от страха, а от удара Олд Шеттерхэнда. Но быстро очнувшись среди грохота и криков и снова почувствовав себя свободным, он вспомнил о бегстве. Издав пронзительный триумфальный крик, он ринулся вперед по направлению ко входу в котловину. Но далеко уйти ему не удалось. Рядом оказался Боб. Огромный негр успел занести перевернутое ружье и хватить пленника по голове прикладом. Удар пришелся вскользь, от чего сам негр растянулся на земле. Он хотел быстро подняться, но задетый одной из испуганных лошадей опять был сбит с ног.

— Вождь убегать! За ним! — громко завопил чернокожий, катаясь по земле от боли.

Несколько мгновений огаллала шатался, полуоглушенный ударом Боба, потом все же собрал силы и поспешил дальше, не замечая, что его преследуют.

Голос негра, несмотря на дикий шум, нельзя было не услышать. Первым на его крик среагировал Мартин. Увидев убегающего вождя, он помчался за ним. Неужели мучитель его отца уйдет? Нет! Руки и ноги славного парня были поранены веревками, кроме того, у него не было с собой никакого оружия, и все равно отважный юноша изо всех сил гнал своего коня вслед за беглецом.

А тот так ни разу и не оглянулся. Все его внимание было поглощено дорогой. Он рвался в котловину, но там открылось множество иловых дыр, и ему пришлось свернуть направо, к стене долины, поскольку вдоль нее легче и безопаснее можно было перебраться в какое-нибудь укрытие.

Но он ошибся. У стены тоже все дымилось и чадило, а потому беглецу пришлось снова отступить. Кажущаяся твердой земля превращалась на глазах в жидкую, вязкую, засасывающую массу, объятий которой он мог избежать только благодаря прыжку в сторону. Трещины в земной коре перед ним открывались так быстро, что сиу спасался лишь широкими скачками, которые в обычных условиях не совершил бы ни за что в жизни.

В горячке вождь ничего не почувствовал, но теперь последствия ударов стали сказываться. Его голова отяжелела, перед глазами появилось красное зарево, легкие отказывались ему служить, а ноги — подчиняться. Он хотел на миг перевести дух, а заодно и осмотреться. Будто сквозь туман он заметил, что кто-то преследовал его. Вождь не видел ни черт лица преследователя, ни даже того, что за ним бежал юноша, почти еще мальчик.

Страх, этот не знающий жалости монстр, гнал Тяжелого Мокасина. При себе он не имел никакого оружия и был уверен, что преследователь вооружен. Но куда ему бежать? Впереди, сзади и слева — жерла бездны, готовые его проглотить; справа — отвесная скальная стена. Его силы почти на исходе. Он чувствовал, что погибает.

И вдруг заметил в скале ступенчатый выступ, а по диагонали над ним — второй, третий, четвертый… Это был тот самый путь, по которому давным-давно Олд Шеттерхэнд верхом ускользнул от сиу-огаллала. Здесь, и только здесь, осталось беглецу попытать свое счастье. Он напряг последние силы и полез по ступеням вверх.

Извержения прекратились так же внезапно, как и начались. Воздух стал чистым. Теперь снова можно было видеть окрестности.

И в этот миг громкий крик ужаса сотряс всю долину:

— Масса Мартин! Мой добрый масса Мартин! Вождь хотеть убить его, но массер Боб его спасать!