Константин Иваныч
. Все вокруг, и внутри жжет меня, мучит, Лялин. Я креплюсь, терплю… молчу. Если б ты знал… Иногда хочется, чтобы обрушилась на тебя гора – раздавила бы грудь, сердце…Лялин
Константин Иваныч
. А? С вами? Нет. Вы… куда вы собственно.Лялин
. Еще не знаем. Но в хорошие места, конечно.Константин Иваныч
. Разумеется. Нет, я вам не товарищ.Лялин
. Пойдем с тобой на форум, сядем вечером на «белый камень», сны вокруг нас будут, мраморы. Птицы промчатся стайкой, заря запылает… Там, за Капитолием. Цезаревы лавры прошумят.Константин Иваныч
Лялин
Константин Иваныч
. Мари… ты.Марья Гавриловна
. Прости, Костя. Мне… так хотелось… Евдокия сказала, что ты позволил. Я на несколько минут.Константин Иваныч
. Да что, что ты… Ах, Мари.Марья Гавриловна
. Я не буду надоедать. Хотела еще взглянуть и сказать…Константин Иваныч
. Говори.Марья Гавриловна
. Я не знаю, уместно ли… Может быть, ты поймешь так, что я залезаю в душу… Касаюсь больногоКонстантин Иваныч
. Ты… все – можешь.Марья Гавриловна
. Так вот.Константин Иваныч
Марья Гавриловна
. Я теперь сомневаюсь. Вдруг ты живешь так потому, что я… тень моя тебя связывает? Может быть, с Далей нужно тебе жить, дать ей, себе, большое счастье-глубокое счастье… любви. Если так, Константин, то… ты не должен обо мне думать. Ты обязан тогда – понимаешь? жизнь свою не портить. Свою – ее. Это ж ужас, если насилие. Если ты душишь себяКонстантин Иваныч
. Я? Душу?Марья Гавриловна
. Константин!Константин Иваныч
. Да, да, ничего нельзя сделать, все безнадежно. Вы две. Примирения нет. В вас я, в обеих, – когда нет вас, я гибну.Марья Гавриловна
. Я люблю тебя страшно, страшно!Константин Иваныч
. Тихо. Все ушли. Явились мне, как горькие видения… былого мира. Безразличные, страшные, светлые. Но все… призраки. Время поглотит вас.