Том 8. Вечный муж. Подросток

Необходимо отметить также, что в книге В. В. Берви-Флеровского „Положение рабочего класса в России“, вышедшей еще в 1869 г., значительное место занимает вопрос о роли „материальных средств“, „материального благосостояния“ в истории развития человечества. Берви-Флеровский пишет о том, что счастье человека пропорционально не массе материальных благ, принадлежащих ему, а „массе физических и интеллектуальных сил, которыми он обладает“ (с. 460). Периоды цивилизации, когда люди стремятся к накоплению материальных средств, Флеровский определяет как „уродливые“. Вся эта проблематика его работы подробно изложена в рецензии Д. Анфовского (Н. В. Берга), опубликованной в „Заре“ (1870. № 1. С. 142–177). Интерес к полемике Герцена и Печерина о роли „материальной цивилизации“ в развитии общества, о котором свидетельствуют роман „Идиот“ и черновые записи к „Бесам“, должен был обусловить внимание Достоевского и к указанной рецензии на книгу Берви-Флеровского. Критика Берви-Флеровским стремления к „материальному благосостоянию“ как проявления уродливой стороны личности сливается с критикой Достоевским идей „второстепенных“. Упоминание в процессе долгушинцев имени Берви-Флеровского как автора прокламаций — в период оформления „великой идеи“ Версилова (противостоящей идеям „второстепенным“ — см. об этом выше, с. 728) — могло в значительной степени обусловить то внимание Достоевского к выяснению позитивных сторон идей долгушинцев, которое столь очевидно в августовских черновых записях.

В окончательном тексте на стене в квартире Дергачева Подросток читает слова Гиппократа (эпиграф к „Разбойникам“ Шиллера), фигурировавшие в материалах процесса: „Quae medicamenta non sanant, ferrum sanat, quae ferrum non sanat — ignis sanat!“ („Чего не исцеляют лекарства, исцеляет железо, чего не исцеляет железо, исцеляет огонь!“). Цитата эта появляется в черновиках в августе, в начальный период становления темы долгушинцев. И в окружающем контексте она выполняет — по сравнению с окончательным текстом — противоположную идейно-художественную функцию: „Разговор нигилистов (в восторге): „Quae medicamenta non sanant“ и т. д., а потому пустить красного петуха повсеместно по городам и деревням, с того и начать. Вот как я понимаю (говорит это шпион, ему возражают)

“ (XVI, 80; курсив наш. — Г.Г.). О необходимости пожаров говорит провокатор, но с ним не соглашаются. Достоевского привлекает самоотверженность нового поколения, его преданность идее в атмосфере „всеобщего разложения“.