Том 9

Оба эти обстоятельства — с одной стороны, то, что жители Индии, подобно всем восточным народам, предоставляют центральному правительству заботу о крупных общественных работах, являющихся основным условием их земледелия и торговли, с другой — то, что население Индии, рассеянное по всей территории страны, сосредоточивается в маленьких центрах благодаря патриархальной связи между земледельческим и ремесленным трудом, — эти два обстоятельства вызвали к жизни с самых давних времен своеобразную социальную систему, так называемую систему сельских общин, которая придавала каждому из этих маленьких союзов независимый характер и обрекала его на обособленное существование. Со своеобразными чертами этой системы знакомит нас следующее описание, содержащееся в одном старом официальном отчете английской палаты общин об индийских делах:

«Село в географическом отношении представляет собой пространство в несколько сот или тысяч акров возделанной и пустующей земли; в политическом отношении оно походит на корпорацию или городскую общину. Обычно оно имеет следующий штат должностных лиц и служащих: патель, или староста, как правило, осуществляет надзор за делами села, улаживает споры между его обитателями, обладает полицейскими функциями и исполняет обязанность сборщика налогов внутри села, обязанность, для выполнения которой он является наиболее подходящей фигурой в силу личного влияния и детального знакомства с положением и делами жителей; карпам

следит за состоянием земледелия и ведёт учет всего, что к нему относится. Далее идут тальари и

тоти: обязанность первого состоит в собирании сведений- о преступлениях и проступках и в сопровождении и защите лиц, переезжающих из одного села в другое; круг же обязанностей второго, по-видимому, более ограничен пределами села и состоит, помимо прочего, в охране урожая и в содействии его учету. Пограничный страж

охраняет границы села или дает свидетельские показания о них в случае спора. Лицо, надзирающее за водохранилищами и водостоками, распределяет воду для нужд земледелия. Особый брахмаи ведает в селе делами культа. Далее идут школьный учитель, которого можно видеть в селе обучающим детей чтению и письму на песке, брахман, следящий за календарем, или астролог, и т. д. Эти должностные лица и служащие образуют администрацию села, но в некоторых частях страны число их меньше, так как кое-какие из описанных выше обязанностей и функций объединяются и выполняются одним и тем же лицом, в других же местностях, напротив, количество их превышает число указанных выше лиц. Под этой примитивной формой общинного управления население жило с незапамятных времен. Границы сел редко изменялись, и, хотя самые села иногда несли тяжелый ущерб и даже подвергались опустошению в результате войны, голода и болезней, — то же название, те же границы, те же интересы и даже те же семьи продолжали существовать из века в век. Жители этих сел нисколько не беспокоились по поводу гибели и разделов целых монархий; пока их село остается целым и невредимым, их мало интересует, под власть какой державы оно подпало и какому государю оно подчинено, ибо их внутренняя хозяйственная жизнь остается неизменной. Патель продолжает оставаться старостой общины и действовать на селе как мировой судья и сборщик или откупщик налогов»[122].

Эти маленькие стереотипные формы социального организма большей частью разрушены и исчезают навсегда не столько вследствие грубого вмешательства британского налогового чиновника и британского солдата, сколько в результате действия английской паровой машины и английской свободы торговли. Эти организованные по-семейному общины покоились на домашней промышленности, на своеобразной комбинации ручного ткачества, ручного прядения и ручного способа обработки земли — комбинации, которая придавала им самодовлеющий характер. Английское вмешательство — в результате которого прядильщики оказались в Ланкашире, а ткачи в Бенгалии, или же вообще как индийские прядильщики, так и индийские ткачи были сметены с лица земли, — разрушило эти маленькие полуварварские, полуцивилизованные общины, уничтожив их экономический базис, и таким образом произвело величайшую и, надо сказать правду, единственную социальную революцию, пережитую когда-либо Азией.