Том 9. Повести. Стихотворения

Нас в детстве качала одна колыбель,Одна пас лелеяла песик,Но я никогда не любил голубей,Мой хитрый и слабый ровесник.Мечтой не удил из прибоя сирен,А больше бычков на креветку,И крал не для милой сырую сирень,Ломая рогатую ветку.Сирень хороша для рогатки была,Чтоб, вытянув в струнку резинку,Нацелившись, выбить звезду из стеклаИ с лёту по голубю дзынкнуть.Что голуби? Аспидных досок глупей.Ну — пышный трубач или турман!.С собою в набег не возьмешь голубейНа скалы прибрежные штурмом.

И там, где японский игрушечный флагТрепало под взрывы прибоя,Мальчишки учились атакам во флангИ тактике пешего боя.А дома, склонясь над шершавым листом,Чертили не конус, а крейсер.Борты «Ретвизана», открытый кингстонИ крен знаменитый «Корейца».Язык горловой, голубиной поры,Был в пятом немногим понятен,Весна в этот год соблазняла дворыНе сизым пушком голубятен, —Она, как в малинник, манила меняК витринам аптекарских лавок,Кидая пакеты сухого огняНа лаковый, скользкий прилавок.Она, пиротехники первую треть

Пройдя по рецептам, сначалаПросеивать серу, селитру теретьИ уголь толочь обучала.И, высыпав темную смесь на ладонь,Подарок глазам протянула.Сказала: — Вот это бенгальский огонь! —И в ярком дыму потонула.К плите. С порошком. Торопясь. Не дыша,— Глядите, глядите, как ухнет! —И вверх из кастрюль полетела лапшаВ дыму погибающей кухни.Но веку шел пятый, и он переросТеррор, угрожающий плитам:Не в кухню щепотку — он в город понесКомпактный пакет с динамитом.Я помню: подводы везли на вокзал

Какую-то кладь мимо школы,И пятый метнулся… (О, эти глаза,Студенческий этот околыш!)Спешил террорист, прижимая к бедруГранату в газете. Вдруг — пристав…И ящиков триста посыпалось вдругНа пристава и на террориста.А пятый уже грохотал за угломВ рабочем квартале, и эхоХлестало ракетами, как помелом,Из рельсопрокатного цеха.А пятый, спасаясь от вражьих погонь,Уже, непомерно огромный,Вставал, как багровый бенгальский огоньИз устья разгневанной домны.И, на ухо сдвинув рабочий картуз,Пройдя сквозь казачьи разъезды,

Рубил эстакады в оглохшем портуИ жег, задыхаясь, уезды…

1925

Эпигону

Я вышел к воде, отпустив экипаж.Вода у сапог в эпигонстве позорном,Покорно копируя лунный пейзаж,Подробности звезд подбирала по зернам.А помню, она разорялась на мгу,На волны, на пену, на жилы под кожей:«Я тоже стихия, я тоже могуПри случае быть ни на что не похожей!»Напрасно дожди ломали копьяИ буря к воде облака пригинала.Прошло — и вода лишь плохая копияС непревзойденного оригинала.

1929

Маяковский