Том седьмой. Выпуск II

— Ты прав. Она — как догадалась миссис О'Рорк — ирландка, но скрывает это. Изъездила всю Европу, потом сменила фамилию и открыла здесь пансион. Отличное прикрытие! Муж ее расстрелян англичанами как изменник. Словом, все основания для того, чтобы возглавить пятую колонну в нашей стране. Да, все сходится. Как по-твоему, девушка тоже замешана?

— Ни в коем случае, — помолчав, ответил Томми. — Иначе она бы мне ничего не рассказала. Знаешь, мне даже как-то не по себе.

— Понимаю, — сочувственно кивнула Таппенс.

— Я ведь, как и ты, не люблю врать… — Томми слегка покраснел.

— Вот уж что меня нисколько не угнетает, так это вранье, — перебила Таппенс. — По правде говоря, оно даже доставляет мне удовольствие. Гораздо тяжелее другое в те минуты, когда перестаешь врать, становишься самой собой и добиваешься того, чего иным путем ни за что не добиться. Вот как вчера у тебя с Шейлой. Потому у тебя и скверно на душе.

— Пожалуй, ты права.

— Конечно, права. Мне все это знакомо — то же самое получилось у меня с нашим немцем.

— А что ты о нем думаешь? — спросил Томми.

— По-моему, он тут ни при чем.

— Грант другого мнения.

— Ох, уж этот твой мистер Грант! — усмехнулась Таппенс. — Хотела бы я посмотреть на него, когда ты докладывал обо мне!

— Полно! Он признал свою вину, ты получила официальное задание. Чего тебе еще надо?

— Верно, — улыбнулась Таппенс. — Мы получили задание. И мы его выполним… Значит, ты считаешь, что миссис Перенна и есть то лицо, которое мы ищем?

— Во всяком случае, это очень вероятно. Разве кто-нибудь другой вызывает у тебя подозрение?

Таппенс задумалась.

— Пожалуй, нет. Кое-кого заподозрить вообще немыслимо.

— Кого именно?

— Ну, например, мисс Минтон — она типичная английская старая дева. Потом миссис Сирот и придурковатую миссис Кейли.

— Придурковатой можно прикинуться.

— Безусловно, но суетливая старая дева и молодая мамаша — такие роли, в которых нетрудно переиграть, а обе женщины ведут себя совершенно естественно. Что же касается миссис Спрот, то тут еще и ребенок…

— По-моему, даже у разведчицы может быть ребенок, — возразил Томми.

— Но не при себе, — ответила Таппенс. — Поверь, в такие дела детей не впутывают. Уж я-то знаю.

— Снимаю возражения насчет мисс Минтон и миссис Спрот, — заявил Томми. — Но вот в миссис Кейли я далеко не так уверен.

— И, пожалуй, ты прав: она действительно переигрывает — слишком уж идиотский у нее вид.

— Кейли… — задумчиво произнес Томми. — Кейли тоже вызывает известные сомнения.

— Согласна. Миссис О'Рорк?

— Что ты думаешь на этот счет?

— Затрудняюсь сказать. Кое-что в ней меня настораживает — она слишком много видит.

Таппенс вспомнила, что сказала ей толстая ирландка по поводу вязанья.

— Наконец, остается Блетчли.

— С ним я почти не разговаривала. Это уж по твоей части.

— По-моему, типичный колониальный служака в отставке.

— То-то и оно что типичный. Вся беда в том, что перед нами самые обыкновенные люди, а мы ищем в них отклонение от нормы.

— Я немножко поэкспериментировал над Блетчли, — сказал Томми.

— Каким образом?

— Очень просто — несколько совсем обычных вопросов насчет дат, мест и прочего. Скажем, он упоминает Файюм: хорошо поохотился там в таком-то году, в таком-то месяце. В другой раз, в совершенно другой связи, я опять навожу разговор на Египет: мумии, гробница Тутанхамона, словом, что-нибудь в этом роде. Видел он эти штуки? Давно? Разумеется, спрашиваю к слову, так, чтобы не насторожить. Он отвечает, а я сопоставляю ответы.

— И он ни разу не запутался?

— Ни разу, хотя это испытание не из легких.

— Словом, Блетчли пока не попался.

— Нет. Его ответы вполне естественны.

— Итак, результаты отрицательные?

— Вот именно.

— А теперь, — объявила Таппенс, — я поделюсь с тобой своими соображениями…

По дороге в «Сан-Суси» миссис Бленкенсоп завернула на почту. Купила марок, заодно зашла в телефонную будку. Набрала некий номер и попросила мистера Фарадея — так полагалось называть мистера Гранта. Вышла она из будки улыбаясь, затем заглянула в лавку, купила шерсти для вязанья и неторопливо направилась к дому. Подходя к пансионату, Таппенс заметила какую-то женщину. Прижавшись к ограде, незнакомка заглядывала в сад; во всем ее облике было что-то напряженное и тревожное.

Таппенс инстинктивно поднялась на цыпочки, чтобы приглушить звук своих шагов, и подошла к незнакомке почти вплотную. Почувствовав кого-то у себя за спиной, та вздрогнула и обернулась.

Это была женщина высокого роста, уже немолодая — лет сорока, одетая бедно, пожалуй, даже нищенски. Лицо ее резко контрастировало с одеждой. Светловолосая, с широкими скулами, она в свое время несомненно была красавицей, да и теперь еще оставалась ею.

Появление миссис Бленкенсоп насторожило женщину: на ее лице мелькнула тень тревоги, не ускользнувшая от внимания Таппенс.

— Простите, вы кого-нибудь ищете? — осведомилась она.

— Это «Сан-Суси»? — с иностранным акцентом спросила женщина, выговаривая слова медленно, словно заучила их наизусть.

— Да. Я из этого пансиона. Кто вам нужен?

— Говорите, пожалуйста, мистер Розенштейн здесь живут, да?