Том третий. Выпуск II

— Не позволите ли вы мне, — сказал он, видя, что она не договаривает начатой фразы, — не позволите ли вы мне что-то вам сказать? В нашем мире Арлены Стюарт — Арлены Маршалл — не принимаются в расчет.

— Это одни слова.

— Это чистая правда. Их триумф эфемерен и долго не длится. Для того, чтобы с ней считались, женщина должна иметь сердце или голову на плечах.

— Вы думаете, что мужчин это интересует?

— Уверен.

Она горько засмеялась.

— Я не разделяю ваше мнение.

Пуаро медленно произнес:

— Ваш муж любит вас, мадам.

— Что вы об этом можете знать?

— Могу. Я видел, как он на вас смотрел.

Она внезапно разрыдалась, и ее голова опустилась на уютное плечо Пуаро.

— Я так больше не могу, — проговорила она сквозь рыдания. — Я так больше не могу!

Пуаро ласково похлопал ее по плечу и мягко посоветовал:

— Будьте терпеливы, мадам. Будьте терпеливы!

Она взяла себя в руки, прижала к глазам платочек и ответила почти твердым голосом:

— Мне уже лучше. Я больше не плачу. Я прошу вас оставить меня. Мне хочется побыть одной…

Он встал и, отвесив ей поклон, ушел по тропинке, ведущей к отелю.

Он почти дошел до него, когда с другой стороны зеленой изгороди, окаймляющей тропинку, до него донеслись голоса.

Он остановился и в щели между кустами увидел Арлену Маршалл и рядом с ней Патрика Редферна.

Патрик говорил, и в голосе его звучало глубокое волнение.

— Арлена, я люблю вас, и эта любовь сводит меня с ума! Скажите, что вы хоть немножко любите меня! Скажите!

Пуаро посмотрел на лицо Арлены. На нем читалось выражение полного удовлетворения, более близкого к животному, чем к человеческому.

— Ну, конечно, дурачок, — ласково ответила она, — я люблю вас. Вы же это прекрасно знаете!

Слушать дальнейший разговор Пуаро не стал и возобновил свой путь. Вскоре его кто-то нагнал. Это был капитан Маршалл.

— Прекрасный вечер, — сказал Маршалл, глядя на небо. — Я думаю, что завтра будет отличная погода.

4

Утром 25-го августа небо было таким безоблачным и голубым, что даже самые ленивые лежебоки поторопились встать с кровати.

Часовая стрелка еще только-только подбиралась к цифре восемь, когда Линда, сидящая у туалетного столика, перестала читать и отложила в сторону маленький толстый томик в кожаном переплете. Она посмотрела на себя в зеркало и увидела плотно сжатые губы и неподвижные глаза.

— Это надо сделать, — прошептала она, — и я сделаю это !

Она сняла пижаму, надела купальник, набросила на плечи халат, сунула ноги в сандалии и вышла из своего номера.

Прямо от балкона, находящегося в конце коридора, начиналась лестница, ведущая к скалам. Небольшие металлические ступеньки, вделанные прямо в камень, спускались к морю. Этот спуск был знаком всем обитателям «Веселого Роджера», предпочитающим для утреннего купания перед завтраком маленький пляж, который находился внизу, большому расположенному дальше.

Линда начала спускаться по лестнице и увидела поднимающегося ей навстречу отца.

— Ты уже встала? — спросил он. — Идешь купаться?

Она кивнула головой.

Но, дойдя до скал, она свернула налево, чтобы попасть на маленькую тропинку, ведущую к дамбе, которая связывала остров с сушей. Было время прилива, и дамбу залило водой. На волнах покачивалась лодка, предоставленная в распоряжение гостям «Веселого Роджера». Лодочник еще не пришел, и Линда, прыгнув в лодку, сама отвязала ее и принялась грести.

Добравшись до берега, она поднялась по наклонной площадке перед въездом в гараж и, минуя его, вошла в магазинчик.

Хозяйка только что открыла ставни и теперь подметала пол.

— Вы сегодня поднялись рано, мисс, — сказала она, увидев Линду.

Девушка пошарила в кармане халата и достала из него деньги…

Вернувшись к себе в номер, Линда застала там Кристину Редферн.

— А, вот и вы! — воскликнула молодая женщина. — Я так и думала, что вы еще не ушли завтракать!

— Нет еще, — подтвердила Линда. — Я просто ходила купаться.

Кристина заметила, что девушка держит в руках пакет.

— Разве почту уже принесли? — спросила она.

Линда покраснела и, как обычно, по неловкости, уронила пакет. Он упал на пол и раскрылся.

— Зачем это вы купили свечи? — удивилась Кристина.

К счастью для Линды, не дожидаясь ответа, она добавила:

— Я просто зашла узнать, не захотите ли вы пойти со мной сегодня утром на Чайкину скалу. Я буду там делать зарисовки.

Линда с готовностью согласилась. Ей уже не раз доводилось сопровождать Кристину в ее художественных вылазках.

Откровенно говоря Кристина была посредственной художницей, но девушка питала к ней дружеские чувства. К тому же, погрузившись в свою работу, Кристина мало разговаривала. Линда любила одиночество, но молчаливое присутствие этой спутницы было ей почему-то приятно. Она не подозревала, что их связывала незримая нить взаимной симпатии, основанной на общей ненависти к одному и тому же лицу.

— В полдень я играю в теннис, — сказала Кристина, — так что нам лучше отправиться пораньше. Пол-одиннадцатого вам подходит?

— Вполне, — ответила Линда. — Я буду ждать вас в холле.

Когда, поздно позавтракав, Розамунда Дарнли вышла из столовой, на нее налетела Линда, бегом спускавшаяся по лестнице.

Линда извинилась.