Томек на Черном континенте

— Мне совершенно непонятно это внезапное выступление носильщиков, — продолжал тревожиться Вильмовский. — Как бы это не повлекло за собой серьезных осложнений.

Смуга задумчиво молчал. Потом посмотрел на своего друга и сказал:

— Несколько лет назад я путешествовал в районе южного побережья озера Виктория. В то время племя ватуси[58] воевало с немцами, которые стремились силой удалить их из своей колонии Танганьики[59]. В меру моих скромных возможностей я обучал ватуси европейской военной тактике…

— Впервые об этом слышу… — удивленно заметил Вильмовский.

— Разное случалось в моей жизни, — продолжал Смуга. — Я пользовался у ватуси большим доверием. Можно сказать, что мы были друзьями. Отдельным негритянским отрядам иногда приходилось передавать друг другу приказы или сведения о движении отрядов врага. Я был командиром одного из негритянских отрядов. Поэтому специалисты по языку тамтамов много потрудились, чтобы научить меня кое-как разбираться в звуках африканского «телеграфа».

— Неужели это возможно, Ян? — воскликнул Вильмовский, пораженный неожиданным известием. — Ведь даже весьма опытные в африканских делах люди утверждают, что некоторые звуки тамтамов недоступны нам, так как из-за частоты звуковой волны не воспринимаются ухом европейца!

— Я не удивляюсь, что мои слова вызывают недоверие. Но должен сказать, что опытный в африканских делах европеец может свободно различить звуки разных тамтамов и понять их смысл.

— Ба, но это вовсе не значит, что он может понять весь текст передаваемого тамтамом сообщения, — возразил Вильмовский.

— Ты не ошибаешься, — признал Смуга. — Мне тоже не всегда удается понять язык тамтамов. Однако, когда известия передаются на знакомом мне наречии, я кое-что понимаю[60].

— Ты, Ян, пожалуй, первый европеец, который может похвастаться тем, что понимает этот язык. Неужели ты и в самом деле расшифровал, о чем говорили тамтамы вчера?!

Смуга кивнул.

— Что же они передавали?

— Черное Око приказал во что бы то ни стало замедлить движение каравана белых звероловов, — ответил Смуга.

— Не может быть! — воскликнул Вильмовский.

— Теперь ты понимаешь, почему я должен был так энергично сломить сопротивление кавирондо. Я должен помешать осуществлению неизвестных нам планов Кастанедо.

— Значит, наши расчеты с работорговцем еще не закончены, — огорченно сказал Вильмовский.

— Я предполагаю, что он планирует месть, — сказал Смуга. — Особенно тревожиться из-за этого не стоит, но осторожность все же нужна. Я надеюсь, что его влияние не распространяется дальше границы с Угандой, как-никак совсем другим государством, а поэтому чем быстрее мы будем идти вперед, тем лучше для нас.

— Ты, как всегда, прав, Ян! Думаю, мы должны рассказать нашим товарищам, о чем вчера говорили тамтамы.

— Ну нет! Это было бы тактической ошибкой. Никому не говори о том, что я понимаю сигналы тамтамов.

X

Таинственное нападение

Решительность звероловов заставила кавирондо отказаться от попыток явного бунта. Несмотря на это, поход каравана значительно замедлился. Негры находили десятки причин, чтобы остановиться. То они калечили ноги колючками терновника, то у кого-нибудь из них вдруг начинались боли в животе или невыносимая зубная боль; один из носильщиков ни с того ни с сего вывихнул себе ногу, у второго развязался багаж, который пришлось перевязать заново. Поэтому нет ничего удивительного, что солнце поднялось уже высоко, а караван все еще не дошел до границы Уганды. На одной из таких принудительных стоянок Смуга подошел к Вильмовскому, игравшему роль санитара, и сказал:

— Муравьи двигаются, пожалуй, быстрее, чем наш караван. Необходимо что-то предпринять.

— Что же можно поделать? — ответил Вильмовский, подавая одному из носильщиков, жалующемуся на боль в животе, стакан воды с горькой солью.

— Кавирондо симулируют разные болезни, чтобы задержать наше движение. Надо у них отбить охоту жаловаться на болезни. Я советую всем таким больным давать понюхать нашатыря[61], — предложил Смуга. — Может, хоть это прекратит внезапную вспышку эпидемий разных болезней.

Не прошло и пятнадцати минут, как к Вильмовскому подошел прекрасно сложенный негр.

— У меня очень много болеть голова, — жаловался он, хитро поглядывая на Вильмовского.

— Я тебе дам самое верное лекарство, какое только есть у белых людей, — сказал Вильмовский. — Оно лечит все болезни, и я его буду давать всем больным кавирондо.

Хантер немедленно и громко перевел слова Вильмовского на местное негритянское наречие. Носильщики с любопытством окружили пациента и врача, чтобы убедиться в чудодейственной силе великолепного лекарства белых людей. По приказанию Вильмовского кавирондо приложил широкий нос к флакону с нашатырем и сильно потянул воздух.

Мгновенный результат превзошел всякие ожидания охотников. Некоторое время кавирондо с широко раскрытым ртом пытался сделать хоть глоток воздуха, но вместо этого зажмурил глаза и, не произнеся ни слова, повалился на землю, словно пораженный молнией. На его лбу появились крупные капли пота. Только через некоторое время он отдышался.