Томный дух болотного зверя

— Значит, старик был жив до нужного времени? — не растерялся, и спросил американец, поняв, что оборотень здесь — не для того, чтобы лишить его жизни.

— Да, — подтвердил волкодлак.

— Это Ылм поддержал его силы, чтобы он не умер преждевременно? — продолжал Джон, стараясь не смотреть в ужасные черные глаза чудовища, излучающие первобытное зло.

— Верно…

— Интересно, каким образом Ему удалось провернуть такой трюк?

— Беспредельное могущество — вот Его ответы на вопросы подобного рода, — оскалился оборотень. — И, кстати, о твоих переживаниях насчет сохранности остального жертвенного «стада». Теперь можешь отдохнуть. С недавнего времени все контролирует Гаргейха. Если же возникнет очень щепетильная ситуация, обратись к ней мысленно…

«Обратись мысленно к ней… Как я сделал тогда, когда попросил Болотного Духа не гневаться на нас за убитую «собаку», которая, при жизни, была его верным слугой», — пришло на ум ученого.

— …она тебе поможет, — закончил короткий разговор оборотень и его звериный лик исчез в темноте так же внезапно, как и появился.

Потрясение от такой встречи требовало расслабиться.

Чтобы хоть немного успокоить нервы, Купер достал из кармана зажигалку, сигару и закурил.

Табак был ароматен и сладок, но во рту почему-то скапливалась одна лишь желчь.

Книга вторая

По ту сторону тьмы

«Болото жило, но, если бы его попросили определить род и суть этой жизни, он бы не смог. Он знал только, что оно могущественно и переполнено силой. Луис рядом с ним чувствовал себя маленьким и слабым».

Стивен Кинг. Кладбище домашних животных

«Болото то, по моим расчетам, в сорока километрах к северу от Череповца. Я попробовал взять анализы торфа с этого странного места… Послал в Петербург образцы…, так в столице переполошились. Кроме растительных останков в образцах — следы высокоразвитой жизни. Писали, что редкое болото мое, нет таких более. И соседи поучают, чтобы не ходил я на ту забытую дорогу, не искал себе погибели. Странный народ, темный. Два года живу в этом захолустье, диссертация продвинулась лишь на треть, а болеют они странно. Диаграммы такой не начертишь. Такого числа полоумных, наверное, нигде больше не сыскать. Самоубийства же — это просто городской кошмар. В прошлом году четверо повеселись, а трое ушли, пропали. Лучшие парни пропали. И так испокон тут. Дохнет все чистое или пропадает».

Из записей лекаря Грязнова, 1879 г.

«Он воет, этот дух. Стоит однажды попасть туда, чтобы он навсегда остался с тобой. Он всасывает мозг. Он думает и заставляет молчать. Отец сошел с ума еще до моего рождения, но признался в этом только перед смертью. Признался, что двадцать лет прожил в родстве с этим болотом, которое отнимало его силу, его мысли, принуждало совершать нечто невероятное. Отец гнал меня из города… Я получил образование и вернулся. Отныне уже нельзя уехать. Эти болота найдут везде. Как можно бороться с такой махиной вонючего торфа? Не болото это вовсе. А как слышно Его в городе! Я уже знал троих, которые Его слышат… И в этом городе всегда будут жить люди, которые станут Ему служить. Отказаться нельзя, отказаться поздно…»

Из записок полоумного учителя, 1850-е годы.