Тонкая нить (журнальный вариант)

Тут же взгляд дядюшки Иманта упал на небрежно брошенный на лавку кожаный реглан Савина и аккуратно положенное рядом пальто Войцеховской. Он сделал знак Савельеву: убери, мол, в сени. Савин поднялся было сам, чтобы унести пальто, но Войцеховская воспротивилась.

- Ты можешь убирать свою кожанку куда угодно, - сказала она вполголоса, - но мое пальто останется здесь.

- Ай-ай-ай, - укоризненно пощелкал языком старый рыбак. - нехорошо! Разве может оставлять человек свое пальто в комнате, где кушайт, где живет? Нехорошо.

Взяв из рук Савина реглан, прихватив пальто Войцеховской, старик вышел из комнаты и вынес вещи в сенцы С ним вышел и Савельев. Потом старик вернулся в комнату и сел за стол.

- Скоро будем ехать, - медленно роняя слова, заговорил он. - Начинается ночь, и будем ехать.

Старик помолчал, сделал несколько глубоких затяжек из своей трубки и, переводя тяжелый взгляд с Савина на Войцеховскую, спросил:

- Где есть деньги? Давай сейчас платийт.

Спорили долго. Наконец Войцеховская с ожесточенностью сказала:

- Ладно. Часть суммы в долларах я выдам сейчас, но только часть. Окончательную расплату произведем на месте. Не хотите - убирайтесь к черту!

В этот момент вернулся «племянник» рыбака. Сумрачно посмотрев на него, дядюшка Имант решил закончить спор, пошел на уступки.

- Ладно, - проворчал он, - давайте доллары…

Войцеховская отвернулась к стенке, прикрывая собой сумочку, которую ни на минуту не выпускала из рук, выхватила небольшую пачку банкнот и швырнула через стол старику.

Рыбак подхватил деньги, аккуратно пересчитал их и, поднявшись из-за стола, убрал в почерневшую от времени шкатулку. Затем уселся к столу и принялся что-то старательно царапать карандашом на клочке бумаги.

- В чем дело? - спросила Войцеховская. - Что вы там пишете?

- Расписка, - с невозмутимым видом сказал рыбак. - Я пишу расписка, что получал доллар. Дело требует порядок…

- Расписка? - изумилась Войцеховская. - А к чему она мне? Хотя, - она загадочно улыбнулась, - хотя давайте, пригодится. («Тебе же, старый дурак, хуже. Сам в петлю лезешь».)

- Надо собирайтс, - отрывисто сказал рыбак, отдав расписку. - Быстро, быстро! Время.

«Племянник» проворно юркнул в сенцы и вернулся с верхней одеждой гостей и несколькими грубыми брезентовыми плащами с откидными капюшонами. Два из них он протянул Войцеховской и Савину.

Освещая фонарем дорогу, рыбак повел гостей к дощатому причалу, возле которого покачивался рыбацкий баркас.

- Ход у этого суденышка будь здоров! - прошептал Савин на ухо Войцеховской. - Как черт тянет!

- Ладно уж, помолчи. Лишь бы добраться…

С помощью старого Иманта Войцеховская и Савин перебрались в баркас. Дядюшка Имант и «племянник» мягко спрыгнули вслед за ними. Мотор затарахтел, и суденышко ходко пошло в море.

Прошло минут пятнадцать-двадцать, и на опустевшем причале появился еще один человек. С минуту он постоял, вслушиваясь в монотонный плеск волн, и когда звук мотора заглох вдали, несколько раз включил и выключил электрический фонарь, направляя тонкий луч света вдоль берега. В ответ на этот сигнал где-то невдалеке в море взревел мотор, вспыхнул прожектор и к дощатому причалу, на котором стояла одинокая фигура, помчался пограничный катер.

- Ну как? - послышался с катера голос Луганова. - Как все прошло, Андрей Иванович, нормально?

- Порядок, - ответил Миронов. Он шагнул с причала на палубу катера и обратился к командиру: - Давайте отойдем в море и немного поболтаемся. До назначенного срока еще сорок семь минут.

- Есть.

Катер пошел в открытое море.

… Минул почти час, как баркас дядюшки Иманта покинул берег. Шли ходко. Войцеховская сначала напряженно всматривалась в темноту, потом расслабилась, откинулась к борту, надвинула капюшон и, казалось, дремала. Все шло как по маслу. Еще час-другой, и они будут в водах той страны, куда она стремилась. А там… там…

Где-то вдалеке послышался нарастающий гул мощного двигателя. Старый рыбак застыл у руля, напряженно вглядываясь в темноту, «племянник» зашевелился около мотора. Войцеховская выпрямилась, глянула на Савина.

- Ты слышишь?

Савин не успел ответить. В сотне метров от них вспыхнул ослепительный луч прожектора и, скользнув по верхушкам волн, уперся в баркас, выхватив его весь целиком. Мотор баркаса внезапно заглох. Гул нарастал, близился. Возник второй скоп света, скрестился с первым. Баркас безжизненно качался на волнах.

- Почему выключили мотор? - прохрипела Войцеховская. - Включай немедленно! Надо уходить!

- Куда уйдешь? - тоскливо отозвался рыбак. - Пограничники.

- А ну, старый пень, - взорвалась Войцеховская, - немедленно запускай мотор! А ты пошевеливайся, щенок! - повернулась она к «племяннику». - Твоя небось работа? Заглушил мотор, собачья кровь! А ну, живо!