Тонкий расчет

Итальянский посол Атилио Пиконе, представительный мужчина лет шестидесяти со смуглым лицом уроженца Сицилии, осторожно поддерживал под локоть свою жену, одну из самых красивых женщин, когда-либо виденных Оливером. Сильва до замужества была известной актрисой и до сих пор пользовалась огромной популярностью в Италии. Неудивительно: огромные чувственные карие глаза, лицо мадонны и роскошные рубенсовские формы. И при этом на двадцать пять лет моложе мужа. Дэвис поспешил представить супружескую чету Оливеру.

– Рад познакомиться, – учтиво поклонился тот, не в силах отвести взгляда от Сильвы.

– Я много слышала о вас, – улыбнулась женщина.

– Надеюсь, ничего особенно плохого.

– Я…

– Сенатор Дэвис весьма высокого мнения о вас, – вмешался муж.

– Польщен, – пробормотал Оливер, все еще глядя на Сильву.

Сенатор Дэвис поспешил представить супругов другим гостям, а потом, отведя Оливера в сторону, предупредил:

– Руки прочь, губернатор. Запретный плод. Попробуй откусить – и помашешь будущему ручкой.

– Успокойтесь, Тодд. Не буду же…

– Я вполне серьезно. Твоя глупость может стоить нам конфликта с Италией.

На прощание Атилио вежливо сказал:

– Рад был познакомиться, губернатор.

– Взаимно, посол.

Сильва чуть сжала руку Оливера и многообещающе шепнула:

– До будущих встреч, губернатор.

Их взгляды скрестились. Но Оливер мгновенно вспомнил о предупреждении губернатора и отвел глаза.

Прошло две недели. Оливер, как всегда, работал у себя в кабинете, когда в интеркоме раздался голос секретарши:

– Губернатор, приехал сенатор Дэвис и желает поговорить с вами.

– Сенатор здесь?

– Да, сэр.

– Немедленно пригласите.

Оливер знал, что тесть сражается в Вашингтоне за принятие выгодного законопроекта. Что заставило его так внезапно прилететь во Франкфорт?

Дверь открылась. Вошел Тодд в сопровождении Питера и, улыбаясь, обнял зятя:

– Губернатор, как приятно видеть вас!

– Очень рад, Тодд. Доброе утро, Питер.

– Привет, Оливер.

– Надеюсь, я не помешал? – осведомился сенатор.

– Нет… ничуть. Что… что-то случилось?

– Нет, слава Богу, до этого не дошло. Наоборот, лучшего и пожелать нельзя.

– Ничего не понимаю, – недоуменно протянул Оливер.

– У меня хорошие новости, сынок. Можно сесть?

– О, простите, я совсем растерялся. Что хотите? Кофе? Виски? Сейчас…

– Нет. Нам и без того есть чем себя подстегнуть.

Оливер пожал плечами, не понимая, что творится.

– Я только что из Вашингтона. Сумел сколотить достаточно влиятельную группу, которая считает, что нашим следующим президентом должен стать именно ты.

Оливера пронизал неудержимый трепет восторга.

– Я… почему именно я?

– Собственно говоря, я приехал лишь потому, что сейчас самое время начинать кампанию. До выборов осталось менее двух лет.

– Лучшего момента не придумать! – восхищенно вставил Питер. – Вскоре вся страна узнает о вас.

– Питер возьмет на себя руководство, – сообщил сенатор. – Он все устроит. Сам знаешь, никого лучше не найти.

– Согласен! – весело воскликнул Оливер.

– Ну что же, Оливер, все будет как надо, – заверил Тейгер.

– Представляю, во что это обойдется, – тяжело вздохнул Рассел.

– Об этом не волнуйся, – отмахнулся сенатор. – Все будет по первому классу. Я сумел убедить своих добрых друзей, что ты именно тот человек, в которого стоит вкладывать денежки. Не стоит недооценивать себя, Оливер. Пару месяцев назад в одном из газетных обзоров тебя назвали в числе трех лучших губернаторов страны. Так вот, я уже говорил, ты наделен тем качеством, которого в помине нет у остальных двух, – харизмой. Этого ни за какие деньги не купишь. Люди с радостью отдадут тебе свои голоса.

Оливер, казалось, только сейчас осознал, что сенатор не шутит.

– Когда мы начинаем? – взволнованно спросил он.

– Уже начали. Сначала нужно собрать сильную команду, а потом станем вербовать добровольцев по всей стране.

– Насколько реальны мои шансы?

– На предварительных выборах мы сотрем соперников в порошок, – уверенно ответил Тейгер, – но позиция нынешнего президента Нортона очень сильна. Его не так-то просто обойти. Наше счастье, что он уже избирался на второй срок, а значит, не станет баллотироваться в третий. Ну а вице-президент Кэннон – ничтожество по сравнению с ним. Бледная тень. Растает как прошлогодний снег, едва солнце взойдет.

Совещание продолжалось четыре часа, и наконец сенатор попросил Тейгера:

– Питер, не оставите нас одних на несколько минут?

– Конечно, сэр.

Мужчины молча смотрели ему вслед.

– Я поговорил сегодня с Джан, – буркнул сенатор.

У Оливера душа ушла в пятки.

– И что?

– Она очень счастлива, – улыбнулся Дэвис.

– И я тоже. – облегченно вздохнул Оливер.

– Ну что ж, сынок, так держать. Только не дай погаснуть домашнему очагу. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

– Не волнуйтесь Тодд. Вы же знаете…

Улыбка сенатора поблекла.

– К сожалению, нельзя не волноваться, Оливер. Не могу осуждать молодого здорового мужчину за то, что он поглядывает на сторону, но пусть это не станет причиной катастрофы.

Шагая рядом с Питером по коридору здания законодательного собрания, сенатор приказал: