Тонкости укрощения теневых драконов. Тварья Академия

Одна из них - про драконов. Этой попаданке не так уж повезло, но одно вредное чудище все-таки прониклось к ней некими теплыми чувствами... и тут-то и понеслось, держитесь, драконьи хвостики!

https://litgorod.ru/books/view/5830- 20%

А вторая - с юмором и привкусом снега, сказки и исполнения самых заветных желаний одной маленькой сироты, что работала в таверне, а ещё  - одной попаданки, которая угодила в сказку прямо под Новый год!

Встречайтеhttps://litgorod.ru/books/view/8314- 15%

Глава 10.5.

Замок Адонит. Резиденция Великого Лорда Моршерра Черная Длань.

По темному камню стены поползла трещина. Пол задрожал, посыпалась пыль, заметались тени. Да и кому было остановить вторженца, кроме  родовой магии хозяина этого места? Ни одна тень не пошла бы против Владыки тварей, Верховного лорда энергатов Сейлира Кастелла Иллдрэггона!

Хозяин же этого дивного замка закинул ногу на ногу, откинулся на спинку трона и задумчиво сделал глоток, чуть взболтав содержимое бокала. Редкий налатский хрусталь, который производили в сидах добровольные пленники дивных фэйри, тускло блеснул в свете утреннего солнца.

Ранний рассвет…

– Я тебя убью, Мор, – пугающе прошипела тень, метнувшись к нему с другого конца  зала.

Впрочем, это не помешало Палачу поставить бокал на подлокотник и стремительно выхватить узкий тонкий клинок, напоминающий жало.

– Серьезно, Сэй? – С веселым удивлением спрашивает Палач, легко спрыгивая с возвышения и оказываясь внизу, в зале.

Скрежет клинка о клинок. Едва слышный тихий звон. Тьма вырывается черными лентами, кружит водоворотом вокруг столкнувшихся  мужчин. Сейлир чувствует лишь ярость. Не веселую злость, которая заставляет смеяться над противником, снисходительно отмеривая, сколько ему там ещё  осталось топтать землю. Нет. Всепоглощающее почти желание наброситься, уничтожить, отправить навеки назад во тьму, откуда эта тварь выбралась!

Подавляемая годами злость на то, что кто-то смеет указывать ему, контролировать его действия, осуждать его решения вырвалась наружу благодаря, казалось бы, почти незначительному  толчку. Одной маленькой детальке. Винтику. Малозначительной по меркам почти бессмертных энергатов проблемы.

Девчонка. Он посмел забрать его возможную пару. Плевать на то, что Сейлир сам не желал иметь спутницу жизни. Сердце  энергата? Скорее – душа. Чувства – настоящие, полноценные, заставляющие смертных кидаться в омут с головой, сходить с ума от любви и ненависти, устраивать заговоры и войны, восстания и турниры во имя прекрасных и не очень дам.

Изначально энергаты  были лишены чувств. Созданные из тьмы и из неё вышедшие на свет, первые энергаты жили лишь за счет других существ, впитывая их счастье и боль, горечь и нежность, ненависть и любовь. И Палач был именно тем самым, изначальным энергатом, которого «забыли» во Тьме. В то время как сам Сейлир от своей смертной матери получил возможность чувствовать – пусть слабо, но зато он мог выжить в этом мире без подпитки со стороны.

Впрочем, то, что он обладал зачатками чувств, вовсе не  значило, что он бросится мгновенно разыскивать себе вторую половинку. И пусть с ней, как показал его брат, энергаты становятся в десятки раз сильнее…

Дзинь. Бом. Шурх. Невесомая магическая пыль застит глаза, каждое движение Моршера пропитано азартом, он словно наслаждается этой схваткой, в то время как Сейлир чувствует легкое беспокойство там, где у смертных расположена душа. Если эта тварь посмела отправить Кину на Посвящение…

– Ты же не думал, Сэй, что я оставлю так  просто ту, что так близко подобралась к тебе? – Хмыкнул, казалось, почти не запыхавшийся Декерет, легко отпрыгивая теневым шагом на другой конец  зала.  – Ты силен, Сейлир, но я сильнее. Потому  мать-Тьма и послала меня приглядеть за тобой и твоими детишками…

Дразнится, дрянь. И откуда у Моршера  эти мальчишеские привычки? Настолько засиделся?

Сейлир не стал ничего отвечать. На бледном лице Верховного Владыки промелькнула лишь едва заметная, но очевидно удивившая его противника полуулыбка.

– Ты и правда считал, что сможешь контролировать меня, Мор? – Мягкий тон. Тихий голос.

Но даже тени, казалось, застыли по углам.

– Я давал тебе возможность почувствовать вкус к жизни. Давал тебе возможность наказывать провинившихся – ведь я Милосердие, как верно подмечают некоторые, а ты Палач, Мор, – недобрая усмешка ширилась.