Топ-модель

— Нет, я приехал сюда исключительно для того, чтобы повидать тебя. Только для этого. И попутно уговорить тебя разорвать помолвку с этим глупым пролетарием. Линдсей, Сидни мне уже все рассказала о нем, и я не мог не согласиться с ней. Все его тайные намерения совершенно очевидны. Неужели ты сама не видишь, что он решил жениться на тебе только из-за денег? Это, по-моему, ясно как Божий день. Он же неотесанный мужлан, который, вероятно, даже понятия не имеет о чести. Он был полицейским, не так ли? Послушай, Линдсей, он доставит тебе массу неприятностей, так как уже давно привык к насилию. Не выходи за него замуж. Подумай о моих словах. Во всяком случае, не спеши, не совершай поспешных поступков.

Линдсей чуть было не рассмеялась ему в лицо, чувствуя, что злость и гнев постепенно накапливаются в душе и вот-вот прорвутся наружу. Ей было очень приятно от этого непривычного ощущения силы. Когда он протянул к ней руку, чтобы погладить, она даже глазом не моргнула и посмотрела на него с такой ненавистью, что он тотчас же отшатнулся, как от удара.

— Не надо, князь, — шепнула она спокойно, но вместе с тем с нескрываемой угрозой и при этом мило улыбнулась. — Если ты приблизишься хотя бы на один дюйм, я заставлю тебя пожалеть об этом. Я уже давно не та маленькая девочка, которую так легко можно было запугать.

Он испуганно отдернул руку. Его глаза мгновенно перестали излучать тепло и нежность, а губы сузились до зловещей щелочки. Странно, но от этого он стал еще более красивым — в нем появилась какая-то невыразимая харизма, источником которой, как ей показалось, была неприкрытая угроза. Линдсей невольно бросила взгляд на Мисси и Фогела. Они оба отошли на несколько шагов назад, но дверь палаты по-прежнему была открытой. По всей видимости, Тэйлор приказал им ни в коем случае не закрывать дверь.

Князь быстро опомнился и прошептал, наклонившись как можно ниже:

— Тебе нравится трахаться с грубым мужиком, Линдсей? Тебе нравится его грубый нрав? Ты высосала из него все, что только можно? Ты балдеешь от этой грубой силы, не так ли? Не в этом ли все дело? — Его глаза горели безумным огнем, а пальцы нервно подергивались.

Линдсей спокойно выдержала его безумный взгляд. В течение многих последних лет, когда она вспоминала о нем, ей очень хотелось понять, что у него на уме, как работает его мозг и чем можно объяснить это патологическое отклонение в его сознании. А еще она задумывалась над тем, когда это началось у него. Когда он стал мужчиной? Или еще раньше? Кто виноват в этом? Его отец? Мать? Генетическая наследственность? Да, раньше ее это очень интересовало, а сейчас ей просто-напросто наплевать на этого извращенца. Единственное, чего она желала в данный момент больше всего, — чтобы он побыстрее убрался отсюда ко всем чертям. И все-таки очень приятно, что она чувствует себя сильной. Сильной — следовательно, свободной. Свободной даже в этих многочисленных бинтах, сковывающих все ее движения.

Таким же примерно тоном и с таким же примерно блеском в глазах она прошептала:

— О да, Алессандро, этот мужик насилует меня каждый Божий день, причем в самой грубой и извращенной форме. Хочешь подробности? Пожалуйста. Он привязывает меня к кровати своим галстуком, ты знаешь, как это делается, а потом бьет меня по лицу до тех пор, пока я не начинаю истекать кровью. Мне это очень нравится. Я просто балдею от этого. Еще бы! Ведь это ты научил меня всем этим прелестям, разве не так? Да, он тоже делает мне больно, но делает медленно, чтобы мучилась как можно дольше. Надеюсь, я все правильно делаю? Я многим тебе обязана, князь. Очень многим.

Тот гневно выпрямился и сверкнул глазами.

— Я тоже так считаю. Ты сильно изменилась, Линдсей, и мне это не очень нравится. Да и кому могут понравиться подобные выходки? К тому же ты все врешь мне об этом человеке. Но он непременно станет таким, каким ты его описала, как только вы поженитесь, вот увидишь. Ведь у тебя есть деньги, а у него ничего нет. Не выходи за него, Линдсей. Если хочешь знать, я специально приехал сюда, чтобы просить тебя уехать вместе со мной в Милан. Я буду заботиться о тебе, Линдсей. Ты станешь полноправным членом моей семьи. Все эти годы ты была для Мелиссы самой дорогой тетей. Поехали со мной в Италию, Линдсей.

— А не кажется ли тебе, князь, что я слишком старовата для этого?

— Ты моя самая дорогая сестра, — приторно отреагировал он. — Ты для меня всего лишь сестра и больше ничего.

— Какое непостоянство, однако! Боюсь, что ты опоздал на один день.

— Что ты хочешь этим сказать? Я не понимаю тебя.

— Она хочет сказать, князь, — неожиданно прогремел с порога голос, — что вам придется вернуться в Италию в гордом одиночестве. А сейчас вам предстоит серьезно подумать над тем, каким именно образом вы отправитесь туда — либо на заднице, пересчитав при этом все ступеньки лестницы, либо в первом классе комфортабельного пассажирского лайнера.