ТОРА И МОРАЛЬ

Рассмотрим эту мысль подробнее. Некоторые считают, будто Б-г мог бы самостоятельно завершить процесс Творения, доведя мир до полного совершенства, но Он решил предоставить человеку такую возможность, — подобно тому, как мать разрешает маленькому ребёнку накрывать на стол, руководствуясь педагогическими соображениями или стремясь доставить ему радость, чувство причастности к "взрослому" делу. Такое мнение ошибочно. Всевышний дал нам не мнимую, а реальную и действенную свободу выбора. В Мидраше (устной традиции) приведён такой эпизод. Б-г сказал человеку: "Смотри, какой замечательный, чудесный мир Я построил для тебя. Береги его, не разрушай. Ведь если ты его разрушишь, некому будет его восстановить". Устная Тора говорит нам, что Творец не хотел создавать мир в одиночку, каким бы сложным и прекрасным он ни был. Создатель захотел иметь партнёра. Он захотел, чтобы строительство мира завершили мы с вами, опираясь на предоставленную нам свободу выбора.

Отсюда следует, что наши поступки, наши действия, как хорошие, так и плохие, влекут за собой совершенно реальные, иногда трагические и непоправимые для нас последствия. Ибо мы обладаем свободой выбора, мощным оружием, которым должны умело пользоваться, проявляя осторожность и ответственность.

Свобода выбора — сложная философская категория. Она состоит из двух элементов — выбора и свободы. Вначале разберём понятие "свобода" и попытаемся дать ему определение. В школе нас учили весьма расплывчатой формулировке: свобода — это осознанная необходимость. И действительно, во времена коммунистической диктатуры многие осознали необходимость "молчать в тряпочку", чтобы избежать ареста, ссылки или расстрела. Но дала ли им свободу эта "осознанная необходимость"? Вряд ли.

Более распространённая на Западе характеристика свободы звучит иначе: возможность без принуждения делать то, что тебе по нраву. Единственное ограничение — свобода других, которую ты не имеешь право попирать при реализации своих прав на свободу. Такие же ограничения наложены на права всех членов общества. Правда, к этому спешат добавить, что даже такую свободу нельзя дать всему обществу — иначе возникнет анархия. А значит, следует вывод, настоящей полной свободы не существует, но есть та или иная степень приближения к ней.

На это еврейская традиция говорит: извините, но настоящая свобода таки существует. Нужно только понять, в чём она состоит. Вернёмся к ранее приведённому положению (в "западной трактовке"): я свободен, когда могу делать то, что хочу. Тут возникает вопрос: как узнать, хочу ли я того, к чему стремлюсь?

Иногда мы думаем, что выбираем свой путь абсолютно свободно. Но затем выясняется, что мы находились под влиянием общественных установок или собственных эмоций. Иначе говоря, нами управляли подспудные внешние факторы или сиюминутные мотивы. Зависимость от эмоций и привычек — согласитесь, тоже своего рода рабство.

Человечество знакомо со многими видами рабской зависимости. Рабство незнания, или неосведомлённости, ничем не лучше рабства физического. Оно превращает человека в безвольного робота, в объект манипуляций. Миллионы людей в отдельно взятой (известной вам стране) стране думали, что свободно выбирают самого мудрого и любимого вождя, и искренне гордились своей "свободой", когда им предлагали на выбор по месту жительства одного кандидата от единственной правящей партии. Но в действительности никакого выбора не было: "строители коммунизма" и не подозревали, что на свете может быть нечто лучшее, чем "советская демократия".

Самый эффективный способ держать человека в рабстве и при этом дать ему ложное ощущение свободы — это ограничить его доступ к информации. Так поступали советские правители. В результате граждане "самого свободного в мире" государства исправно выбирали именно то, что требовалось властям.

Философы утверждают, что понятие свободы бессмысленно без другого понятия — цели. Свобода приобретает смысл лишь в том случае, когда мы твёрдо знаем, ради чего хотим совершить то или иное действие. Если у человека нет цели, он вообще не может определить, поступает ли он свободно. Свобода определяется возможностью не любого выбора, а правильного выбора ради достижения поставленной цели. (Или, другими словами, это — возможность целе-сообразного

выбора.)

Но чтобы понять, нужна ли мне эта цель, действительно ли я хочу её достигнуть, я должен задать себе ещё один вопрос: в чём конечная цель и смысл моей жизни? Определив их, можно выстроить логическую цепочку промежуточных целей, ведущую к этому высшему идеалу. Лишь тогда человек может сказать, совершает ли он тот или иной поступок свободно или наоборот — его поступки удаляют его от конечной цели.

Таким образом, нам надо рассмотреть следующий важный вопрос: в чём смысл жизни? В чём её цель?