Торговец

Опустошенные неожиданной победой войска, разгоняя оставшихся тварей, добрались до врат к исходу дня. И в уже начинающих сумерках, расцвечивающих красками заката унылые развалины, когда-то бывшие небольшим городом, маги провели ритуал закрытия, в отличии от недавнего светопреставления прошедший мирно и даже чуть ли не посемейному. Во всяком случае, с удобством расставленные шатры и многочисленные помощники буквально бросающиеся выполнять команды усталых магов, не смотря на раны и предельное истощение вытягивающих из себя последние капли сил для проведения окончательного ритуала. И стоило только замерцав погаснуть последней линии гигантской пентаграммы, очерченной вокруг схлопнувшихся врат, как остатки войска попадали от нервного истощения. Эйфория свершения охватила мертвецки усталых людей и эльфов, являя иногда довольно странные формы сублимации. Были и безмолвные горькие слезы и безумный смех, но немало было и тех кто как будто отпустил оковы своей души и временно покинул бренное тело, устремив безразличный к окружающему взор куда-то в пустоту.

Чего стоило неподдающемуся усталости призраку буквально пинками направить своего потомка на организацию хоть какого-нибудь охранения навсегда останется семейной тайной императорского рода, но по воспоминаниям видевших это действо — если упокоенный высший демон был страшнее, то ненамного.

А потом — потом был пир. Пир на котором упали границы межу последним ополченцем и высокомерными эльфами. И лилось вино, унося с собой кошмары и боль потерь. Лагерь охватило безудержное веселье смывающее последние остатки недавно испытанного ужаса. Конечно — жарящиеся на кострах туши погибших коней и быков уменьшившегося обоза это жалкая замена разносолам дворцовой кухни, но в этот момент это жесткое, не до конца пропеченное мясо, запиваемое кислятиной, лишь по недомыслию называемой вином было изысканнейшим из блюд. Впрочем, в закромах поредевших охотников нашлась и пара бочонков крепчайшего подгорного горлодера, как ни странно замечательно сочетающегося с эльфийским светлым. Были и фейерверки и простой мордобой, являющийся типичнейшим явлением везде где люди собираются числом более трёх. Были и тягучие мудреные беседы дутых в умат магов, попробовавших предоставленную демонологом новинку в виде сушеного горного мха пропитанного соком черного лотоса. И визг неизвестно как попавшего за периметр мелкого монстрика, забитого пьяным некромантом, за минуту до этого пытавшегося поднять обжариваемую на вертеле бычью тушу… И громадная серебряная чаша луны, стыдливо смотрящая вниз из за легкой пелерины облаков…

А потом наступило утро нового дня…

Конец… или может начало?

Эпилог

Этой же ночью. Палатка императора. Две взбешенные и ограбленные эльфийки. Темная и светлая.

Селес, единственная законная наследница древнего аристократического рода эльфов, практически уже императрица крупнейшего в изведанном мире государства, победительница дракона и высшего демона, одна из тех, кто участвовал в закрытии Врат Хаоса, подвиге, который вне всяких сомнений будет занесен во все учебники историки, ругалась как портовый грузчик и была близка к истерике. Вернувшись после сражения в свою палатку, чтобы немного отдохнуть и переодеться, она застала там абсолютный разгром. Ее вещи были вытащены из сундуков, раскиданы как попало и… и их совершенно точно было больше! Часовые, выставленные вокруг той части лагеря, куда посторонним был вход заказан, уверяли, что мимо них и муха не пролетела. С тех пор, как все главнокомандующие убыли на охоту за одним из лордов Хаоса, они охраняли пустоту, в которой даже слуг не было. А постороннего вандала не пропустил бы магический барьер, установленный лично его высочество Аксимилианом. В общем, было понятно, что ничего не понятно. Но выяснение пришлось отложить, ибо пир в честь победы грозил вот-вот начаться, а та, которая должна была блистать на нем красотой ярче всех, пропахла потом и кровью, а заодно перемазалась в таком, что только алхимикам и снилось в их профессиональных кошмарах. Девушке требовалось срочно переодеться и если запасное платье она среди лежащих на полу тряпок отыскала без труда, то вот того, что полагалось одевать под него, не было вовсе! Белье как испарилось! Вернее, ему в этом деле, как-то не свойственном простым, пусть и очень искусно сделанным, кускам ткани, явно помогли. Еще куда-то пропал серебряный столовой сервиз, еще сегодня утром мирно стоявший на столике у входа.

— Где он?! — в палатку влетела какая-то девушка, глаза которой буквально горели пламенем бешенства. Селес неожиданно вспомнила взгляд высшего демона, который перед тем, как его разнесли на кусочки, окидывал своих убийц примерно тем же 'ласковым' взором. — Куда подевался этот одноглазый извращенец?! Я вырву ему кишки и повешу его на них же, а потом отрежу голову и закопаю в землю, чтобы черви сожрали его глаза!!!