Тот День (СИ)

– Расспрашивали обо мне. Не доверяете? – с укором в голосе спросил Георгий.

– Ну, знаете. После вчерашних событий, кому я и доверяю, так это себе.

От разговора Соколова отвлек голос Влада. Мужчина, как и Смолова шел рядом о чем-то беседуя с экипажем “Скорого”.

– Люди просят показать крест. Отец Георгий, не откажите. – обратился Сычев.

– Да конечно. – кивнул святой отец, и громко добавил: – пусть этот знак клеймом отпечатается на сердце каждого.

И передавая из рук в руки дырявое распятие, люди благоговейно зашумели.

Повернувшись обратно к Сергею, священник краем глаза успел заметить промелькнувшую на лице “командира” улыбку.

– Думаете, я играю с ними? – тихо спросил Георгий. – Вы заблуждаетесь, я искренне желаю, чтобы каждый обрел веру.

– Интересно, а может быть и права Ева. – взглянув на членов своей команды, которые принялись страстно спорить на тему чудесного спасения священника, сказал Сергей.

Георгий вопросительно посмотрел на молодого человека.

– Она считает, что ваша целевая аудитория, не деревенский сброд и глупцы, а как раз таки люди высшего сорта, которые потеряли бразды правления своей судьбой. – пояснил Сухарев.

– Целевая аудитория. – ухмыльнулся Соколов. – Нет никакой целевой аудитории у Порядка, мы все равны пред ним.

– Да понятно, понятно. – оборвал священника Сергей. – Просто посмотрите вокруг – здесь ни одного простого человека.

– Что значит простого? – недопонял Георгий молодого человека.

– Ну, знаете, никого из низов общества.

Соколов по-прежнему не понимал, к чему клонит мужчина. И, посмотрев на окружавших его людей, недоуменно вернул взгляд на Сухарева.

– Мужик в вязаной шапке, рядом с этой вашей Смоловой – заведующий отделом технического оснащения Тверской нефтебазы. – кивнул Сергей на ведущего бурную беседу, человека в синей вязанке. – Рядом с ним – директор акционерного общества «Катэл», чей офис в часе ходьбы от нашей “базы”. Ну и так далее: майор милиции, преподаватель из университета, эколог. – продолжил указывать на товарищей со своего отряда, Сухарев.

– Интересное наблюдение. – озадаченно ответил святой отец.

Ему в голову никогда бы не пришло рассматривать людей с такой вот позиции.

– Может это и был критерий отбора? – озвучил новоявленные мысли священника, Сергей.

– В скором времени все станет ясно. А пока, не стоит гадать.

– Вы говорили, Голос направил вас в Тверь. Но мы уже в городе. Пусть на окраинах, но все же... – продолжал подначивать Георгия, молодой человек.

– И что ты хочешь услышать? Не терзают ли меня сомнения? Не поселился ли в моей душе червь малодушия? – гневно, но так чтобы не слышали остальные, прошипел Соколов. – Да терзают, да поселился. В конце концов, я же человек.

– И все-таки вы верите в свою миссию?

– Верю. – коротко отрезал Георгий, которому уже порядком поднадоели расспросы любопытного юноши.

И, словно угадав настроение батюшки, Сухарев кивнул, окликнул кого-то из своей команды и оставил священника в покое.

– Вот блядство. – грубо выругался Хромов, глядя на прикрытое белой простынею тело.

Чтобы выразить чувства, бурлящие в сердце, других слов он подобрать никак не мог. И дело было вовсе не в самом факте смерти. Нет, к новой извращенной реальности, где покойников в сотни раз больше, чем живых, за последние сутки он уже успел приноровиться. Ведь сегодня утром он собственноручно закопал пару десятков мертвецов на соседнем с институтом кладбище. Тревожило его другое.

“Ты в ответе за смерть этого мальчика. Только ты”, – горько думал Иван Дмитриевич.

Покойник лежал посреди широкого конференц-зала, на двух небольших офисных столах, приставленных друг к другу. Сразу за импровизированным алтарем находилась деревянная трибуна с конденсаторным микрофоном, откуда Иван сегодня уже трижды обращался к людям. Пройдя за нее, Иван щелкнул тумблером, брякнул что-то в микрофон и удовлетворенно хмыкнув замер на месте, обдумывая свое выступление.

Кроме мертвого юноши и Хромова в зале никого не было. Полчаса назад на “базу” прибыло пополнение: трое мужчин и две женщины. Пришли они откуда-то из Городни, крупного поселка в двадцати километрах от “Синтволокна”, и весь личный состав “базы”, за исключением нескольких караульных, отряда Сухарева и самого Ивана, пошел встречать своих новых товарищей. Общий сбор был объявлен на семь часов вечера. В этом зале. И если часы на маленьком цифровом дисплее трибуны не врали, то до внеочередного собрания оставалось минут пятнадцать. Тогда Иван и хотел познакомиться с вновь прибывшими, а так же произнести надгробную речь для покинувшего их ряды юноши.

– Иронично. – грустно улыбнулся Хромов.

Зал располагался на втором этаже главного корпуса исследовательского центра и был самой настоящей гордостью института. Большой бесшовный экран для презентаций, две сотни удобных посадочных мест, видео и фоно технология на уровне современных кинотеатров, пол усланный красным шелком. Просторное помещение словно и не знало, что мир погрузился во тьму. Всюду было чисто, убрано. Крепкие двери не позволили хаосу вчерашнего дня проникнуть внутрь. А вместе с тем – Ивану Дмитриевичу погибнуть.