Тот День (СИ)

– Эта обезьяна, без нескольких месяцев кандидат медицинских наук. – уже более строго пояснил приглушенный дыхательной маской, женский голос.

– Велико ли диво, ученая обезьяна. – продолжил полковник, и на этот раз его толкнул Арнольд.

– Не переступайте через черту. Мы можем мирно утолить обоюдный интерес, а можем узнать от вас все и другими средствами.

– Не зря же мы медики. – улыбнулся под маской великан.

– Ладно, шалом, Равиль. А вас как сударыня? – спросил Шторн.

– Мария Захаровна Гирш.

– О, боже мой. – вырвался смешок у полковника.

– Что-то не так? – с угрозой в голосе спросила женщина.

И пленные согласились, что все так.

Когда Соколов, а позже и старый Шторн, закончили свои повести, Мария и Равиль, долго о чем-то шептались.

– Мы верим вам. – наконец одобрительно кивнула женщина.

Равиль неохотно подошел и освободил связанные за спиной людей руки.

– Теперь ваша очередь. – потирая онемевшие кисти, произнес Арнольд.

Мария рассказала свою историю, большой лаборант иногда делал лестные ремарки, указывая на невероятную сообразительность своей госпожи.

– Никогда бы не подумал, что эта хрупкая женщина будет так слажено руководить вооруженным отрядом. Когда одна из наших машин заметила вас, Маша велела погасить свет, и вы попались в наши сети. – в очередной раз похвалил он своего шефа.

– Равиль, расслабься, повышения тебе не видать, зачем же так прогибаться. – пошутил Андрей, но лаборант юмора не понял.

– Да если бы не она, и я, и все наши люди были бы мертвы! – вскипел молодой человек.

Соколов присмотрелся к похитившим его людям. Было сложно угадать их возраст. Женщине не больше сорока, мужчине лет этак тридцать. Костюмы плотно облегали их фигуры, и ясно было одно: у женщины красивое тело, а ее подчиненный – гора мышц.

– Итак, что мы имеем. – откинувшись в кресле, задумалась Мария.

Соколов, Шторн и ее прихвостень, расселись вокруг стола.

– Имеем на лицо ядерную катастрофу, и предшествующую ей катастрофу сугубо антропоморфную: массовое безумие. – подвел черту полковник.

– И не работает связь.… На всех частотах помехи. – добавил Арнольд.

– Как обстоят дела в других городах или даже странах, мы понятия не имеем. Нужно начать исследования, есть кое-какие мысли. – присоединился к обсуждению Равиль.

– Таки есть мысли? – опять не сдержался Андрей.

– Закройте кто-нибудь этой военной крысе рот. – привстал из-за стола обиженный еврей, но, не рискнув идти против воли своей начальницы, сел на место.

– Мой друг, полковник, отличный диагност. Прошу вас, выслушайте его. – попросила Мария.

– Принимая в учет мнение этого неприятного типа и господина Шторна, вот что мы можем сделать… – начал Равиль.

Лаборант положил на стол большой лист, взял в руку черный маркер, и начал составлять схему. Был он рассудителен, и маска непроницаемого здоровяка окончательно спала с его лица.

– Сперва предлагаю провести ряд тестов, дабы опровергнуть версию полковника.

– У вас есть основания сомневаться в том, что это может быть новое химическое оружие? – спросил задетый Соколов.

– Уважаемый, я шесть лет работаю в лаборатории антимикробной химиотерапии, и пусть это не мой прямой профиль, но обо всех новинках в области военной химии, я наслышан. – уверенно ответил Равиль, и нарисовал жирную римскую цифру один, а под ней греческую поменьше.

– Итак, первая теория будет проверена следующим образом. Во-первых, мы сделаем анализ крови на патологические вещества, затем общий анализ крови, чтобы выявить отклонения в основных показателях, и в третьих, нужно будет эксгумировать тела погибших, проверив таким образом, структурное изменение органов и кожного покрова.

После того, как на листе появились первые три пункта проверки на химическое отравление, Равиль задумался.

– Так, что там у нас идет дальше. Не стесняемся, думаем вместе. – старался расшевелить людей лаборант.

– Проверка на вирусы и бактерии. – напомнила Мария.

– Ах да. – произнес Равиль и вывел римскую цифру “два”.

Под первым пунктом он написал: “Посев крови на среды”. Под вторым “Общий анализ крови”, процедура под номером три называлась: “Микроскопия”.

– Молодой человек, было бы неплохо, если бы вы поясняли суть этих процедур. – проворчал старик. – Я, знаете ли, не привык оставаться за бортом.

Полковник ухмыльнулся. Было заметно, как сильно Арнольда напрягала пассивная роль.

– Микроскопия – проверка на нормальный окрас и морфологию бактерий. – подбирая слова, пояснил Равиль, и вывел маркером цифру “четыре”.

– Четвертым пунктом у нас пойдет имунофлюресцентный анализ, или, проще говоря, ИФА. – начал, было лаборант, и заметив недовольный взгляд старого немца, добавил: – Если что-то есть, то в микроскопе это будет светиться.

– Как свечи в ночь хануки. Если есть евреи – они светятся. – пояснил Соколов, и залился хохотом.

Равиль вновь еле сдержался, но на этот раз ничего не ответил. Молодой человек глубоко выдохнул и продолжил.

– Если мы найдем какой-нибудь вирус, то экспресс метод определения – ПЦР. Полимиразная цепная реакция. И я вряд ли смогу вам доступно объяснить, что это такое. – несколько смущенно проговорил Равиль.