Тот День (СИ)

Анжела молчала, опустив глаза вниз.

– Что за чертовщина здесь происходила? – уже громче, с налетом зла повторила я вопрос.

Анжела продолжала сидеть у стены, чуть-чуть приподнявшись из-под стола.

– Мы отдыхали. Все равно это не дети, - девушка повторила фразу, произнесенную ею при нашей первой встрече.

– Подойди, – холодно попросила я.

Анжела всхлипнула, но подчинилась, и на корточках подползла ко мне.

Незаметно для своей подруги, я достала из-за пояса скальпель.

– Ты это заслужила. – Сказала я.

И это было последнее, что услышала Анжела, прежде чем ее собственные крики зазвенели в воздухе.

Лезвие сверкнуло молнией, но в последний момент я решила себя побаловать. Скальпель ударил в глаз - и девушка дико взвыла. Еще одна неглубокая рана – и Анжела осталась слепа. Рыча и извиваясь, она хрипела и в приступе слепого безумия, била руками по полу. Тонкие струйки крови бежали по ее лицу, скатываясь крупными каплями с подбородка.

Первая волна удовольствия оставила меня, и пришел страх. Страх за свой рассудок. Я занесла руку для последнего удара, но за мгновение до того, возникшая в голове мысль приговорила несчастную к мучениям.

“Ты можешь помочь ей. Можешь стать ее мстителем”. – настаивали новые мысли.

И речь шла вовсе не о помощи девушке.

“Ты видела, на что они способны, так освободись же, воплоти свои фантазии”. - убеждала себя новая я.

И, в конце концов, я сдалась.

Правильны ли были мои мысли, я не могу сказать и сейчас. Время от времени, я словно просыпаюсь, и содеянное мне кажется чудовищным, но может как раз таки это и есть ложь? Может эти моменты пробуждения - убивают истинную природу нашего естества? Одно я могу сказать точно - ролью своей я довольна. Те твари заслуживали смерти. И раз уж зверю внутри меня было суждено вырваться на волю – то жертвы его не были невинны.

Глава 23. Встреча на Волге

Сухарев Сергей забрался в катер по прозвищу “Скорый” последним. Всего на борту старого суденышка включая его, дрожа от хлесткого ноябрьского ветра, сидела дюжина мужчин в одинаковых темно-зеленых костюмах с золотистыми надписями “Синтволокно” на спинах. Красный закат подсвечивал пасмурные лица собравшихся на палубе. От чего лица эти в лучах умирающего солнца выглядели особенно зловещими. Сухарев понимал чувства людей. Он и сам за последние двадцать семь бессонных часов пережил больше, чем за все свои двадцать семь лет. За сутки с небольшим его жизнь перевернулась, обрела новые цвета и стала совсем не похожа на прежнюю, где перемены были видны за версту. Однако вчера, когда солнце коснулось зенита, вся былая размеренность покатилась ко всем чертям.