Тот, для кого живу

– А как же Влад? – тихо спросил он. – Он ведь живет только тобой и сыном.

Чайник, вскипев, щелкнул. Очень вовремя, порадовалась в душе девушка. Можно не отвечать сразу, а заняться кофе, дать себе время подумать, ведь молчание Воронова требовало ответа.

Ксения поставила полную чашку на стол и только теперь произнесла:

– Я хочу развестись. Как это сделать?

В кухне повисло молчание. Оба обменивались пристальными, буравящими друг друга взглядами, не говоря ни слова.

Ксения твердо выдерживала вопрос в глазах Саши, будучи глубоко убежденной в правильности принятого решения. После развода никто не сможет упрекнуть ее в том, что она неверная жена. Ведь, насколько она понимала, Воронов именно поэтому дергается.

В голове у Саши уже разложились по полочкам необходимые шаги для бракоразводной процедуры в их ситуации. Ничего сложного. Все предельно быстро и просто. Ксения подает заявление в загс, при этом согласие Влада не нужно, учитывая, по какой статье он сидит. И спора о ребенке не может быть, потому что один из супругов отбывает длительное наказание. Их разводят, Влада извещают. Конечно, дадут ей месяц подумать, но это ничто, на конечный результат не влияет. Вот так, раз-два, и брак расторгнут. Несопоставимо с теми усилиями, которые когда-то приложил его друг, чтобы заполучить заветное свидетельство о браке.

– Тебе понадобится согласие Влада, у вас есть общий несовершеннолетний ребенок, – Саша представил себя на месте Демидова и ему тошно стало. Вот бы Юлька предъявила ему такую бумажку нежданно-негаданно! Как нож в спину. Именно поэтому он предпочел «забыть» об упрощенной процедуре расторжения брака в надежде, что она не станет вот так рубить сплеча, спасует перед возникшими сложностями. Да к тому же было еще кое-что. – И еще. Думаю, тебе нужно поставить его об этом в известность лично. Не по телефону. Не по почте.

– Лично?! – поразилась Ксения. – Но почему? – визит в колонию не входил в ее планы.

– А иначе это как-то некрасиво получается, не находишь? – Воронов постарался максимально скрыть рвущееся наружу возмущение. – Подло! – последнее слово обронил веско, тяжело.

– Хорошо, – задрала подбородок девушка, теперь и ее глаза сверкнули решимостью. Она не подлая! – Я поеду. Но только сразу предупреждаю, что на три дня не останусь! Туда и обратно!

Саша удивленно приподнял бровь. Не думал он, что она так легко согласится.

– Когда можно ехать? – Ксения загорелась нетерпением закончить все побыстрее.

– Ну, что ж, – определился мужчина, – раз ты так торопишься, устрою все в самое ближайшее время.

В конце концов, так даже лучше. Пусть Влад, если захочет, откроет ей глаза на то, что никакого его согласия на развод не нужно. Пусть они поговорят. Пусть она уже угомонится наконец, заполучив желаемое. Он, Саша, сделал со своей стороны все возможное в рамках дозволенного.

– Дима наш с тобой поедет, – хотел снова дать ей провожатого, но она категорически воспротивилась:

– Не нужно! Я сама! – и губы поджала упрямо.

Саша ее не узнавал. Ксения как будто проснулась. Очнулась от многолетней спячки, ожила. Видимо, и вправду там любовь большая, раз она так готова биться за возможность встречаться со своим ненаглядным Ромео.

Ему стало неприятно, снова прошила обида за друга.

– У меня еще один вопрос к тебе. По поводу Соколова.

Ксения поморщилась. Непривычно было слышать, как Саша называет ее Дениса по фамилии. Он, наверное, на работе про преступников да задержанных точно так же говорит. А еще она полагала, что им с Вороновым обсуждать ее парня незачем. И если Саша, как обычно, не считаясь с ее мнением, снова собирался влезть в их отношения, то она ему не даст разлучить их вновь.

– Он знает, что у тебя сын есть?

– А при чем здесь это?! – разозлилась девушка.

– Значит, не знает, – сделал выводы Саша. – Ты ему расскажи про ребенка, – мягко посоветовал он, отлепляясь от подоконника. – Сразу станет понятно, стоит разводиться или нет.

И пока изменившаяся в лице Ксения лихорадочно обдумывала его слова, невидящим взглядом уставившись в пространство впереди себя, он проследовал к двери кухни. Остановился на пороге, развернулся к по-прежнему стоящей к нему спиной девушке и добавил:

– Это дружеский совет, Ксюш. Прислушайся к нему, – кинув взгляд на нетронутую чашку с медленно остывающей ароматной жидкостью, сказал: – Кофе в следующий раз попью.

Хлопнула входная дверь, и Ксения вздрогнула. На кухне она была одна, однако у нее создалось ощущение, что после Воронова в беззвучной пустоте комнаты невидимым, но до боли ярким огнем горели его последние слова: «Расскажи про ребенка, сразу станет понятно».

Что имел в виду Саша? Что с сыном она будет не нужна Денису? Что он бросит ее? Неужели, ее маленький Дениска может быть помехой их обоюдному счастью? Ее сын – это ее неотъемлемая часть, как рука или нога, как глаза или сердце. Он ее душа, наконец. И если Денис ее любит по-настоящему, то он примет и ее сына. По-другому никак. А иначе…