Тот, кто меня купил

Линка неожиданно быстро согласилась. Леон хмурил брови, слушал меня невнимательно. Он в последнее время странный и стал меньше пропадать из дома, но из комнаты своей выходит только по необходимости и когда я зову его к столу. Что у него в голове – понять невозможно. А на контакт Леон идёт очень неохотно. Мы почти не разговариваем, но я иногда ловлю его взгляд, когда он всё же выныривает на свет из своей комнаты.

Он будто изучает меня или решает сложнейшую задачу. Я почти никогда не вижу его улыбки. И если бы Леон не улыбался мне в тот день, когда они с детьми появились в этом доме, то подумала бы, что не умеет.

– Да-да, конечно, ты не переживай. Они будут послушными и ничего не натворят.

Он знает о сегодняшнем инциденте. У Вени раздулся нос. Он смешной такой сейчас. Линка обработала ранки и дула, как малышу.

– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – слышу я её бархатный смех, – а тебе нос покусали – боевое ранение при исполнении служебных обязанностей.

Линку не поймёшь. Заигрывает она с Веней, что ли? Но парня явно от Синицы ведёт. Что это? Попытка спрятать боль или всё же легкомысленность? Я пока не спрашиваю. Мне не до этого.

Ида тоже пообещала приглядеть за всеми сразу.

– Вы не переживайте. У меня опыт, – улыбается она тепло. – Я не только убрать, приготовить умею. Когда-то нянечкой подрабатывала. Так что опыт у меня, не волнуйтесь, Тая.

Но я и волновалась, и переживала. Платье выбирала тщательно – перерыла весь гардероб. Мне так не хватало советов Эдгара. Я привыкла полагаться на его вкус. Но звонить и спрашивать не стала. Надо пробовать самостоятельно. Всю жизнь за его спиной не просидишь.

Когда выбор сделан и образ продуман, я звоню ему, как и обещала.

– Были нешуточные бои? – спрашивает он с затаённой усмешкой. – Я думал, ты забыла обо мне.

– Я никогда не забываю о тебе, Эдгар. Все согласились нас подстраховать. Марк и Настя получили амнистию. Ещё раз извинились перед Веней. Синица ему укушенный нос и руку обработала собственноручно. А я выбирала платье на вечер, – докладываю подробности и прикрываю глаза: ну что за чушь я несу? Ему, наверное, неинтересны все эти мелочи и подробности. Хочется быть для него мудрее и опытнее, но не получается.

– Я подъеду в семь, – ни о чём не спрашивает и не уточняет он, а я расстраиваюсь и снова ругаю себя за пустую болтовню. – Ты молодец, я тобой горжусь, – добавляет Эдгар после паузы, словно уловив моё огорчение, и отключается.

Он похвалил меня. Искренне ли? Сомнения разъедают душу, но я не хочу и не буду сейчас анализировать и сопоставлять. Я выбираю лучший вариант. Иногда полезно обманываться.

Все видят меня принарядившейся и взволнованной. Даже в большой квартире не скрыться от внимательных глаз. Это потому, что я не могу усидеть на месте.

– Ты же вернёшься? – спрашивает меня Настя, и в голосе её столько тревоги, что я прижимаю девочку к себе.

– Конечно, вернусь. Я никуда не собираюсь сбегать.

Они смотрят с Марком так пристально, что становится не по себе. Может, они думают о матери, что сбыла их с рук, как залежавшийся товар?..

– Красивая, – вздыхает Настя и трогает моё платье. – Когда я вырасту, ты мне купишь такое же? И туфельки?

Настоящая женщина. Кокетка. Она любит наряды и банты. Любит, когда я делаю причёски, хоть с её волосами трудно управиться – торчат во все стороны пушистым облаком.

– У тебя и так куча нарядов, не наглей! – дёргает Настю Марк. Маленький суровый хозяин. Он тоже редко улыбается. Может, потому что чересчур ответственный. За двоих. Леон, наверное, не так близок им в силу разницы в возрасте. Но со мной они нормально общаются, а с братом – не очень. Я вижу только дуэт, но никак не трио, словно Леон им не родной.

Странные мысли бродят у меня в голове. Я одёргиваю себя и пропускаю момент, когда Эдгар появляется на пороге.

Он переоделся. У него другой костюм и рубашка. Не те, что он надевал с утра. И где-то внутри меня ворочаются неудобные вопросы. Почему он переоделся? Что с той одеждой, что была на нём?

– Тая, – делает он шаг ко мне. Прикасается пальцами к моему лицу. Смотрит мне в глаза. Что в его взгляде? Не прочитать. Веки полуопущены. Где-то там – мои любимые снега – помесь голубого и серого, блеск холодных кристалликов, свет вечернего неба.

Он принимал душ – от него пахнет прохладным гелем и чистотой. А ещё – парфюмом. Ненавязчивым и снова с холодными нотами. Это он, мой ледяной рыцарь, несгибаемый Эдгар Гинц. Я узнаю его среди тысяч, в толпе, с закрытыми глазами. На ощупь, наверное, тоже.

Почему он принимал душ? Зачем сменил одежду? В груди рвёт когтями неизвестный зверь. Я ревную? Я ревнивая жена?.. Не хочу думать о плохом, но подлые мыслишки чёрными вьюнами лезут в голову и нашёптывают всякие мерзости. Хочется взять его за плечи, встряхнуть, забросать вопросами, но я молчу. Стою неподвижно, пока он вглядывается в меня.

– Ты прекрасна, – выдыхает он. И, наверное, его слышат все. Марк и Настя, что застыли, открыв рот. Застывший в конце коридора Леон. Выглянувшая из комнаты Ида. Промелькнувшая на заднем плане Синица.