Тот, кто знает. Книга первая. Опасные вопросы

Она улыбнулась и погладила Игоря по руке, и снова он с облегчением вздохнул, увидев, что ситуация, грозившая перерасти в конфликт, благополучно разрешилась без ссоры, слез и истерик.

* * *

В ноябре Игорь стал замечать, что в Светлане снова начала проступать та самая надменность и холодность, которая так не нравилась ему. Они по-прежнему жили вместе, вместе сидели на лекциях и возвращались домой, в квартиру Тамары Серафимовны, только вот в магазины Света совсем перестала ходить, так же как перестала есть то, что покупал Игорь.

— Не хочу, — вяло отмахивалась она, глядя в окно или уткнувшись в книгу, — меня от этого мутит.

— С голоду помрешь, — весело предупреждал Игорь, решивший, что лучше всего не обращать внимания на капризы и дурное настроение.

— Все равно не буду. Я не могу это есть.

— Ну хочешь, в кафе сходим? — предлагал он.

Чаще всего Света соглашалась, но иногда и это предложение отвергала:

— Да ну, там такая же муть с комбижиром.

Она жевала булочки и бутерброды, принесенные из университетского буфета, и запивала их чаем или лимонадом. Игорь молча пожимал плечами и с аппетитом уминал дешевые консервы с вареной картошкой, стараясь не смотреть при этом на кислую физиономию своей подруги.

Однажды она отказалась идти с ним домой после занятий.

— Игоречек, я пойду в общежитие, ты меня не жди.

— Зачем тебе в общежитие?

— Там девочки сабантуй устраивают, просили помочь, салатики нарезать и все такое.

— Ну иди, — нехотя согласился Игорь.

Явилась Света за полночь, веселая, взбудораженная. От нее пахло вином.

— Игоречек, девчонки меня не отпустили, как же так, говорят, ты столько времени у плиты простояла, весь стол приготовила, мы тебя не отпустим.

— Могла бы позвонить и предупредить, что задерживаешься, — холодно ответил он, испытывая горькую обиду: для него она ни разу не сделала даже винегрета.

— У меня двушки для автомата не было. Ну не сердись, Игоречек, миленький. Давай ложиться, я так спать хочу…

Он быстро раздвинул диван и постелил постель, в радостном предвкушении страстного и сладкого примирения, однако надежды его не оправдались. Светлана закуталась в одеяло, отвернулась и почти сразу заснула, а Игорь до рассвета проворочался без сна, борясь с желанием разбудить ее, обнять, поцеловать…

Походы в общежитие случались все чаще и чаще, иногда Света приходила домой рано, иногда поздно. А однажды не пришла совсем. Игорь и не думал искать ее и обращаться в милицию, он отчего-то был уверен, что она ночует в общежитии. Так и оказалось. Утром они встретились на лекции.

— Как это понимать? — спросил он, едва сдерживая ярость и стараясь не закричать. — Что ты себе позволяешь?

И осекся. Перед ним снова стояла ТА Света, неприступная и далекая, чужая и высокомерная. На которую он не имел никакого права не то что кричать — даже голос повысить.

— Это Я, — она сделала упор на местоимение, — ТЕБЕ позволяю меня ждать. Я делаю то, что считаю нужным. Я тебе никто. И ты мне — никто.

Она подхватила свой портфельчик и ушла в другой конец лекционного зала. До конца занятий они не обменялись больше ни словом, и домой Света в этот день не пришла. Не пришла и на следующий день. И на следующий. Игорь злился, считая ее поведение хамским, изнемогал от любви и тоски и терпеливо ждал, когда Светлана перестанет сердиться и вернется к нему. Не век же ей в общаге ночевать, да и вещи ее у него, одежда, косметика, книги. «Перебесится», — уверенно думал он, но с каждым часом эта уверенность все больше разбавлялась вопросительными интонациями.

На пятый день он пришел домой и сразу увидел, что в прихожей нет ее тапочек, сиротливо стоявших на одном и том же месте с того момента, как Светлана в последний раз ушла отсюда на занятия. «Вернулась! — понял Игорь. Его захлестнула горячая волна радости. — Никуда ее больше не отпущу. Я не могу жить без нее. Мы все время были вместе, почти два года, ни на один день не расставались, и я, идиот, просто не знал, какой это кошмар — жить без Светки. И какое это счастье, когда она рядом. Если она хочет замуж за меня — я готов. Хоть завтра. Только бы она никуда не уходила больше».

Он рванулся в комнату и с удивлением обнаружил, что дверь заперта. «Зачем она закрылась? От меня?» Игорь осторожно постучал, потом чуть громче. Подергал ручку. Никто ему не открыл, и за дверью стояла мертвая тишина.

— Света, это я, открой! — кричал он все громче и громче, барабаня в дверь кулаками. Ему вдруг привиделась страшная картина: Светлана с перерезанными венами, истекающая кровью. Это он довел ее до самоубийства, он привел ее в свой дом, стал открыто жить с ней, а жениться не хотел, это любую девушку оскорбит до глубины души и доведет до самоубийства.

Наконец ему пришло в голову проверить полочку в прихожей, где они оставляли ключ от комнаты. Может быть, Светка вернулась, переоделась и пошла в магазин, а тапочки просто забыла в комнате? Такое часто бывало. Вот и сапог ее в прихожей нет, не могла же она пойти в комнату прямо в грязных сапогах, на которые налип мокрый серый снег?