Тот, кто знает

– Ерунду не пори, – без тени сомнения отмахнулся от ее аргументов Южаков. – Вот тебе три папочки, иди домой и все внимательно прочти.

Наташа добросовестно читала. Начала с синопсиса детективного сериала и почти сразу поняла, что снимать это не станет ни за какие блага. Правда, была вероятность скверной работы сценариста, поэтому она специально сбегала в Дом книги на Новом Арбате и купила два романа именитого писателя из числа тех, которые предполагалось экранизировать. Терпеливо прочла их с карандашом в руках, делая на полях пометки и то и дело сверяясь с синопсисом, и, перевернув последнюю страницу, утвердилась во мнении, что эта работа – точно не для нее. Ей в этом сюжете делать нечего, одни события, факты, драки, погони и разоблачения. Ни тебе любви, ни драматических переживаний, ни страстей, ни сложных отношений.

Наученная опытом, к синопсису экранизации исторического романа она приступила только после прочтения самого романа. Вот тут ей было где развернуться! Тайны, интриги, внешне немотивированные поступки, в основе которых лежали сильные страсти. Личные драмы, конфликты нравственных устоев простолюдина с дворянской моралью. Синопсис, правда, ей не понравился, в нем просматривался слишком сильный акцент на действие, а все то, что было так интересно Наташе, оставалось за бортом, но это не беда, это же только синопсис, а не готовый и утвержденный сценарий.

История, изложенная в сценарии на современную тему, тоже показалась ей любопытной, но, конечно, сильно уступала историческому роману.

Именно это она и заявила вчера Южакову. Директор кинопроизводства выглядел озабоченным и, казалось, совсем не слушал Наташины объяснения по поводу того, почему она не хочет браться за детектив и чем ее не устраивает сериал из сегодняшней жизни.

– Все это замечательно, Натаха, но нам с тобой придется все пересмотреть.

– Что пересмотреть?

– Весь подход. Есть информация, что вот-вот может начаться девальвация рубля. Если это произойдет, нам ни на что денег не хватит. Экранизация исторического романа выходит самой дорогой, костюмы и интерьеры в копеечку встанут, весь бюджет сожрут, там ведь даже массовке надо одежду шить. Если браться за этот проект, придется в корне переделывать сценарий, чтобы строить меньше комнат, убирать массовые сцены, все эти улицы, балы, охоты, приемы и гулянья в городском саду.

– Но тогда дешевизна будет в каждом кадре видна, – возразила Наташа. – Это же невозможно будет смотреть.

– О том и речь. Поэтому у нас два выхода: или делать этот проект дешевым, или не делать вообще. Ты как? Согласна на сокращение бюджета?

– А большое сокращение?

– Да кто ж знает. Специалисты говорят, что если падение рубля хлопнет по голове, то доллар подскочит в три-четыре раза. Вот и считай. Если сегодня предполагается бюджет из расчета тридцать пять тысяч долларов на серию, то на деле может оказаться тысяч десять. Сможешь снять костюмный фильм за такие деньги?

– Нет, конечно, – усмехнулась Наташа. – Я не самоубийца.

– Вот то-то и оно. Поэтому тебе остается выбирать между детективом и фильмом про нашу жизнь.

– Валя, я уже сказала, что за детектив не возьмусь. Ты что, меня совсем не слушал?

– Слушал, слушал, извини. Значит, готова снимать про нашу сегодняшнюю жизнь?

– Придется, – со вздохом согласилась Наташа. – Не сидеть же мне без работы, а ничего другого ты мне не предлагаешь. Дай мне еще неделю, я снова перечитаю сценарий, подумаю, сформулирую свои идеи, потом встречусь со сценаристами.

Пятнадцать, по числу серий, папок со сценарием лежали перед ней, и Наташа весь день внимательно читала, попутно отмечая на полях те места, которые можно будет переделать в целях экономии, если девальвация рубля все-таки случится. То и дело ей приходилось снимать трубку и звонить директору производства на сериале «Соседи», чтобы проконсультироваться, сколько примерно может стоить тот или иной объект, аренда машин, помещений или съемки на центральных улицах города, в настоящих больницах и магазинах.

Когда пришел Андрей, рядом с папками на столе лежали многочисленные листки с записями цен в долларах и рублях.

– Ты ударилась в экономику? – насмешливо спросил Ганелин, глядя на ее записи.

– Ой, и не говори. Меня в институте учили, что режиссер – это творец, а теперь выходит, что, прежде чем браться за съемки, я должна максимально удешевить их на этапе подготовки сценария. Вообще-то это не моя работа, но лучше я сама во все вникну, прежде чем возьмусь снимать.

– А зачем удешевлять? В вашей телекомпании финансовые трудности?

– Пока нет, но Южаков меня вчера до смерти напугал возможностью девальвации рубля. Он сказал, что если финансы рухнут, то снимать придется за копейки. Вот я и хочу понять, можно ли это, – она выразительно показала на стопку папок, – снять за копейки, чтобы не браться за заведомо провальное дело. Кстати, бизнесмен Ганелин, ты как думаешь, будет девальвация или нет?

– Наталья, ты телевизор сегодня включала? – ответил он вопросом на вопрос.

– Нет, а что? Я со сценарием работала. Какие-то новости? – встревожилась она.