Товарищ "Чума" 2 (СИ)

— Свободен пока, Горбатый, — произнес я тихо — не нужно было привлекать к моей нечисти лишнего внимания. — Отдыхай пока — заслужил!

— Х-хос-сяин, — уже привычно прошипел мне в ухо Лихорк, — ты крут, как ф-фаренные яйтс-са! Лих-хорук ф-феш-шную клятф-фу готоф-ф принес-сти… С-спас-с Чума с-слыдня, а не брос-сил, а мог как прош-шие…

— Насчет клятвы твоей подумаю еще… — чтобы не особо баловать нечисть, произнес я. — Нужен ли мне такой слуга… Посмотрим на твоё поведение. Но вечную службу надо еще заслужить.

— Лих-хорук зас-слуш-шит! — Радостно оскалился злыдень. — Ф-феш-шно Ш-шуме с-слуш-шить будет.

В общем, отправив нечисть расслабляться, да «переваривать» ту силу, что Лихорук с мертвых фрицев поимел, я отправился на поиски моих прекрасных дам. А они уже со всех ног сбились, разыскивая меня по всему подворью. Ну, естественно, что у них ничего не получилось.

— Ты где был?! — едва ли не в унисон завопили они, когда моя улыбающаяся симпатичная рожа, замаячила на пороге. — Мы уже с ног сбились…

— Товарищи женщины, успокойтесь! Никакой опасности уже нет! — повысив голос, попытался я их успокоить, но не тут-то было.

Меня чихвостили и в хвост, и в гриву. И Акулинка, и моя «любимая тёщенька» туда же. Я прямо-таки в прошлое вернулся, когда моя бывшая со своей мамашей вот так же мне всю плешь проедали. Я, конечно, понимаю, что все это с абсолютно благими намерениями и для моей же пользы, но терпеть этого я был не намерен и тогда, и сейчас. И доводить до крайности, как в прошлый раз не собирался.

Перекрикивать их мне не хотелось, поэтому я сделал вид, что неосознанно сконцентрировал в руках сгусток мрака, и принялся перекатывать в ладонях этот «черный снежок» проклятой силы. Похоже, что её концентрация была достаточной, чтобы заметить его в моих руках без каких-либо дополнительных приспособлений (если таковые вообще существуют «в природе»).

Мамашка охнула, толкнула дочу локтем в бок, и они обе заткнулись. Кто-кто, а она прекрасно понимала, что не стоит злить только-только «народившегося» ведьмака, у которого психика еще нестабильная и чердак на раз сносит. В общем, абсолютно я непредсказуемый теперь чел.

Я стоял и просто наслаждался благословенной тишиной, поглядывая то одну, то на другую. Первой не выдержала Акулинка.

— Ну, чего ты, Ром… товарищ Чума? — поправилась она.

— И вправду, что случилось? — поддержала дочь Глафира Митрофановна.

Вот как они спелись за довольно короткое время. А буквально недавно жили как кошка с собакой.

— Что случилось, говорите? — поддав немного ведьмовского промысла в голос, принялся распекать я своих хозяек теперь уже я.

В основном за самовольное оставление поста, в результате которого приближающихся немцев никто и не заметил. Ну, и за всё «хорошее» — тоже. Так сказать, на будущее, чтобы жизнь малиной не казалась. А вот после взаимных обменов «любезностями» мы уселись за стол, где я подробно и обстоятельно рассказал обо всём, что со мной произошло. Не став больше утаивать информацию ни о Лихоруке, ни о лешем.

— Так вот, значит, в чём проблема была? — с облегчением произнесла Глафира Митрофановна. — Новый жилец у нас, оказывается, появился? Да еще и злыдень. А я всё понять не могла, отчего мы вот уже третий день постоянно собачимся и друг на друга орём? А теперь всё ясно стало… В общем так, товарищ Чума, — даже с каким-то вызовом заявила мамаша, — ты своего приспешника-вредителя подальше от дома держи, а то мы скоро совсем друг на друга бросаться начнем, а то и покусаем! А оно нам надо?

— Нет, — согласно мотнул я головой, — нам такого «счастья» и даром не нать! Да и с деньгами тоже не нать. Я ему прикажу, чтобы он промысел свой при вас придерживал, и волю ему не давал.

— Э, нет! — возразила Глафира Митрофановна. — Не получится у тебя, паря, ничего.

— Это почему же? Он мне клятву абсолютной верности дал и выполнит всё, что я прикажу.

— Выполнить-то он выполнит, и специально свои «силки» на нас расставлять не будет. Но вот только свойство у злыдней такое, что рядом с ним люди всё равно сильно раздражаться начинают и конфликтовать друг с другом, даже если он сам никаких усилий к этому прилагать не будет. Если сказать научным языком — физиология у него такая.

— Слышал, Горбатый? — бросил я в пустоту, чувствуя, что Лихорук крутится где-то рядом. — Чтобы в избу больше ни ногой! Не хочу я с нашими милыми, да красивыми хозяйками ругаться…

При этих словах расцвели обе моих женщины. Вот прям, ей-ей майские розы, которые с мороза.

— Ой! А он что, сейчас здесь, товарищ Чума? — Не сумела сдержать удивленного возгласа Акулинка. — А можно хоть одним глазком на настоящую нечисть посмотреть? А, Рома? Ну, пожалуйста? — Захлопала она своими пушистыми ресницами.

Ну, и как я мог отказать такой красавице, да в сущей мелочи?

— Покажись, Лихорук, — распорядился я, и злыдень мгновенно проявился в дальнем углу избы.

— Ох! — Акулика прикрыла рот ладошкой, чтобы еще раз не закричать. Так-то видок у нечисти тот еще — не только детей по ночам пугать можно, но и некоторые взрослые с перепугу в штаны наделают.