Бетон, размолотыйОгнем и холодом.Траву и ту скосило ураганом...Один миндаль, осколками исколотый,Остался над Малаховым курганом.Один-единственныйСтоял и выстоял,Хоть раны и сочились и болели.Он в годы мирные оделся листьямиИ оказался посреди аллеи.Цветеньем радуя,За юность ратуя,Как памятник победе и природе,Он встал за персональною оградою,Мешая экскурсантам на проходе.А рядом — новыеРостки кленовые,Посадки президентов и премьеров.Для сада мира стал первоосновоюМиндаль, служивший мужества примером.Когда бы т
ополя,Березку во полеИли дубы за подвиг награждали,Миндаль я наградил бы в Севастополе;Да, он достоин боевой медали!1959
ЛЮДМИЛЕ СЕДНЕВОЙ
Я ничего не знаю о своем отце. Товарищи писатели, расскажите о нем.
Людмила Седпева, колхозница (Из письма)Я знал, я знаю Вашего отца,Могу и должен Вам о нем поведать.Не в силах я забыть его лица:Его черты — в чертах самой Победы.Услышав первый грозовой раскат,Он из села Нероновские ВескиВ Калязинский ушел военкомат,Не дожидаясь фронтовой повестки.Мы отступали. Лил кромешный дождь.В грязи, в крови мы долго отступали.«Я так и не успел увидеть дочь,—Сказал он мне однажды на привале.—Вчера был бой, и завтра снова в бой,Я должен заслонить ее собой».Он ранен был — не помню, сколько раз,—До срока убегал из лазаретаИ снова шел, подбадривая нас,Сквозь злой озноб промозглого рассвета.Он был на Волге, дрался на Донце,Стрелковых рот охрипший запевала.О Вашем замечательном отцеСоветское Информбюро писало,Как Ваш отец непрошеных гостейНа запад гнал, отбросил за границу.А дальше не было о нем вестей —На то война. Ведь все могло случиться.Но к нам сквозь фронт, сквозь орудийный залпЕще в ту пору вести доносились,Что средь героев итальянских Альп Есть партизан по имени Василий.Домой он не вернулся... То есть как?Ужель погиб в последней перепалке?Нет! С девочкой спасенной на рукахОн встал теперь в Берлине, в Трептов-парке.И в Вене он стоит, солдат простой,На пьедестале, в каске золотой.Еще хочу Вас попросить в конце,Хотя пронзает сердце боль сквозная,—Людмила, на вопросы об отцеНе отвечайте никогда: не знаю.1960