Трагедия 22 июня: блицкриг или измена?

Я именно потому так резко ставлю вопрос, что просто физически не могу понять, почему для того, чтобы уразуметь такое, нужно было именно девять с лишним месяцев самого кровавого периода воины?! Неужели раньше нельзя было сообразить? Ведь сам Жуков только и знал, что с 22 июня занимался именно этим преступно халатным отношением к сбережению не только жизней пополнения или красноармейцев пехоты, но и военнослужащих вообще! Именно так он и готовил и эту операцию тоже. Чего ради понадобился такой приказ, если, к примеру, Сталин, мерзкие поклепы на которого Жуков городил с 1955 г. и до самой своей смерти, призывал, отчаянно призывал к тому же еще два года назад — в 1940 г., 17 апреля? Что это за двухлетнее тугодумство генералитета? И тугодумство ли вообще?! Вопрос этот именно потому справедлив, что вся эта директива Жукова от 30 марта 1942 г. при всей справедливости установленных ею драконовских мер и тем более объективности описанного в ее преамбуле совершенно однозначно и целенаправленно напарывается на следующее острое определение: это был

а чистейшей воды документальная отмазка лично Жукова за уже совершенно очевидные к 30 марта 1942 г. крайне печальные итоги осуществлявшейся под его командованием операции и особенно за

очень серьезные потери в живой силе!

Жуков совершенно открыто, документально сделал вид, что он тут ни при чем! И сделал так именно потому, что с самого начала войны Сталин непрерывно ужесточал свои требования к максимальному сбережению жизней простых солдат и в начале 1942 г. за это уже можно было лишиться не только погон, но и свободы, а то и жизни…

Масштабы же потерь в этой операции были таковы, что Жуков уже явно почувствовал реальную возможность опасного визита с еще более опасными вопросами представителей особого отдела, а то и Управления Особых отделов из Москвы, которое подчинялось лично Сталину. Потому-то и такая документальная отмазка, с привязкой даже к данным СВГК, глупейшая по всем параметрам: 8 января начать операцию а только без малого через три месяца, на исходе уже давно захлебнувшейся операции наконец-то сообразить, что жизнь людская и кровь людская — чего-то да значат?! Вот уж действительно

«полководец»-«мясник»!

В 1941 г. это было особенно характерно для основных наших трех фронтов — Северо-Западного, Западного и Юго-Западного, командующие которыми — соответственно Кузнецов, Павлов и Кирпонос, руководствуясь предвоенными предписаниями ГШ и НКО (т. е. Жукова и Тимошенко), буквально губили вверенные войска, едва ли не как дрова «сжигая» их частями в неравных боях и гитлеровских «котлах»! Командиры же частей, выполняя приказы вышестоящего начальства, также задавались тем же вопросом — отдает ли вышестоящие командование хотя бы себе отчет в том, что происходит, или все их указивки только для того, чтобы документально обезопасить свои головы и шкуры?!