Читаем Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века полностью

В армии высоко ценили жертвы, которые приносили крестьяне, рабочие и общественность на дело обороны. Несмотря на вынужденный характер реквизиций и организацию окопных работ, полевое командование старалось предоставить максимально выгодные условия для рабочих, проявляло, в сущности, гуманное отношение к подневольному труду, особенно женщин, насколько это было возможно. Военное командование, вернее военное министерство, проявляло понимание сложности условий труда рабочих на оборонных заводах, особенно в условиях нараставшей инфляции и дороговизны. Позиция Главного артиллерийского управления носила чуть ли не характер потворства требованиям рабочих о повышении зарплаты, улучшении условий труда и т. п., что вызывало недовольство частных предпринимателей, вынужденных считаться с такой политикой военных[10]

.

Кроме позиции отдельных групп военных вся армия как структура проводила принудительные мероприятия по отношению к населению на основании законов военного времени. Войсковые районы по своему назначению всегда состояли на военном положении. В тыловом же районе власть главнокомандующего армиями фронта, командующих отдельными армиями и командиров корпусов над гражданской жизнью диктовалась своими задачами. Эти отношения армии к населению регулировались Положением о местностях, объявляемых на военном положении. Сам смысл военного положения заключался в ограничении прав граждан и расширении прав военных властей проводить мобилизационные мероприятия для пополнения личного состава армии из числа призывников, запасников, остальных военнообязанных, а также для борьбы со спекуляцией и для обеспечения военно-хозяйственных задач путем реквизиции, лошадей, скота, повозок, а также организации принудительных работ.

В чрезвычайном законодательстве военного времени допускалось применение непосредственно на самом фронте, т. е. в зоне военных действий или ближайшей к ней, частных реквизиций и выселение неугодных граждан, но без уточнения их количества. Использование этих прав военачальниками зависело от множества факторов. Большое влияние оказывала фронтовая повседневность в сфере безопасности и жизнеобеспечения армии. Проблема безопасности солдат и военного руководства заключалась в необходимости реакции на проявления со стороны населения враждебности или осуществление попыток достичь корыстных целей, наносивших вред войскам. К «враждебным» относили несколько групп населения.

Многочисленной группой на театре военных действий были немцы-колонисты. Только в Польше их было свыше 230 тыс. человек, а лиц немецкой национальности в крае – около 500 тыс. Замкнутые и закрытые для контроля со стороны армии, эти поселения (в Польше – свыше 200) рассматривались как готовые базы снабжения противника, который мог от культурно близкого населения получать продовольствие и важную информацию. Враждебность немцев-колонистов проявлялась еще до угрозы наступления противника и выражалась в отказе от реквизиций, побегах с окопных работ. В ситуации же размытых границ прифронтовой территории немцы-колонисты нередко служили проводниками немецких отрядов, снабжали их сведениями о дислокации русских войск, о русских чиновниках или агентах во временно оккупированных областях, посылали подозрительные сигналы посредством ракет, почтовых голубей[11]

. В целом наличие таких анклавов в ожидании немецкого наступления с начала 1915 г. военные власти считали совершенно нетерпимым.

Если немцы-колонисты рассматривались как дружественный противнику анклав, неподвижный, но богатый ресурсами, то другая «враждебная» группа – евреи – попала под подозрение в силу своей подвижности. Это определялось самим характером основной деятельности евреев – торговлей и посредничеством в деловых связях с населением и, что особенно было опасно, – с самой армией. В условиях широкого размаха военно-хозяйственной активности армии евреи делались невольными получателями секретной информации. Потому возникали подозрения, что ею они могли делиться с противником или как активные недоброжелатели (по идейным или меркантильным соображениям), или как пассивные информаторы разветвленной сети разведывательных органов противника. Особенно такая информированность евреев об оборонительных планах русской армии считалась опасной в условиях быстрого немецкого наступления в мае – июне 1915 г.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Правда о самом противоречивом князе Древней Руси.Книга рассказывает о Георгии Всеволодовиче, великом князе Владимирском, правнуке Владимира Мономаха, значительной и весьма противоречивой фигуре отечественной истории. Его политика и геополитика, основание Нижнего Новгорода, княжеские междоусобицы, битва на Липице, столкновение с монгольской агрессией – вся деятельность и судьба князя подвергаются пристрастному анализу. Полемику о Георгии Всеволодовиче можно обнаружить уже в летописях. Для церкви Георгий – святой князь и герой, который «пал за веру и отечество». Однако существует устойчивая критическая традиция, жестко обличающая его деяния. Автор, известный историк и политик Вячеслав Никонов, «без гнева и пристрастия» исследует фигуру Георгия Всеволодовича как крупного самобытного политика в контексте того, чем была Древняя Русь к началу XIII века, какое место занимало в ней Владимиро-Суздальское княжество, и какую роль играл его лидер в общерусских делах.Это увлекательный рассказ об одном из самых неоднозначных правителей Руси. Редко какой персонаж российской истории, за исключением разве что Ивана Грозного, Петра I или Владимира Ленина, удостаивался столь противоречивых оценок.Кем был великий князь Георгий Всеволодович, погибший в 1238 году?– Неудачником, которого обвиняли в поражении русских от монголов?– Святым мучеником за православную веру и за легендарный Китеж-град?– Князем-провидцем, основавшим Нижний Новгород, восточный щит России, город, спасший независимость страны в Смуте 1612 года?На эти и другие вопросы отвечает в своей книге Вячеслав Никонов, известный российский историк и политик. Вячеслав Алексеевич Никонов – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам, декан факультета государственного управления МГУ, председатель правления фонда "Русский мир", доктор исторических наук.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вячеслав Алексеевич Никонов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука