Трактат о любви

остерегаться тех вещей, которые приносят вред, и ощущающая сила в своей истинной

природе была бы излишней.

Что же касается части, ощущающей изнутри12, то она действует, успокаиваясь и

наслаждаясь приятными воображаемыми предметами и т. п., когда они имеются, и жадно

стремясь к ним после их утраты.

А что до гневательной части, то [ее действие] определяется жаждой мести и стремлением к

господству, избеганием слабости и унижения и всего, что на то похоже.

[Обращаясь теперь] к чувственной части, мы предпошлем этому некоторое вступление,

которое будет полезным само по себе, а также для [уяснения] основанных на нем

рассуждений в разделах.

Любовь делится на две разновидности. К первой из них относится естественная любовь. Ее

носитель не успокаивается до тех пор, пока каким-либо образом сам по себе не достигнет

своей цели, если ему не препятствует в этом какая-либо внешняя принуждающая [сила].

Камень, к примеру, не может не достичь своей цели, а именно соединиться со своим

естественным местом и покоиться в нем самому по себе, если только на него не действует

некая принуждающая сила. Так, например, обстоит дело с питающей силой и другими

растительными силами: первая продолжает добывать пищу и претворять ее в плоть до тех

пор, пока какое-либо стороннее явление не воспрепятствует этому. Вторым видом любви

является любовь по свободному выбору. Ее носитель может иногда сам отвернуться от

объекта своей любви; когда он предвидит, что она повлечет за собой какой-то вред, он

взвешивает степень этого вреда и ту выгоду, какую представляет собой объект любви. Так,

например, когда осел издали увидит направляющегося к нему волка, он перестает жевать

ячмень и спасается бегством, ибо знает, что грозящий ему вред перевешивает пользу того,

от чего он отказывается.

Иногда два субъекта любви имеют один и тот же объект, причем один из них естественный,

а второй относится к свободе выбора. Так, например, обстоит дело с целью размножения,

когда она соотнесена с растительной силой размножения и животной чувственной силой.

Установив это, мы говорим: чувственная сила животного — вещь, наиболее ясная для

людей в массе, и нам нет нужды разъяснять это. Объект любви неразумного животного

вообще тождествен объекту любви растительной силы. Правда, из любви растительной

силы вытекают лишь такие действия, которые относятся к естественному, низкому, [даже]

самому низкому виду; из любви же животной силы вытекают [действия], основанные на

свободной воле, и они [принадлежат] более возвышенному и благородному виду и