Трактаты

Ведь как все отпечатки причащаются печати, однако же, каждый, будучи по отдельности, перемещается, куда бы то ни было; а если ты, взяв один из них, приладишь к печати, то он больше не сможет быть отнесен куда-либо в иное место, но обладает одним движением со своим первообразом (αρχετυπω), сделавшись с ним одним [и тем же] за исключением разницы в веществе, — так и когда божественный образ в нас возвращается к первообразу [368] , то исполняется просимое в том чудесном молении о нас: дай им, – глаголет [Господь], – да вси едино будутъ: якоже Азъ, Отче, въ Тебѣ

, и Ты во Мнѣ, да и тiи въ Насъ едино будутъ [369] в истине. Так прилѣпляяйся Господеви — единъ духъ [370] . Так воистину тайна, соединения и стечения из [двух] тел в одну плоть велика есть

— но ведь [это когда она совершается] во Христа и въ Церковь [371] . Ведь печать всю себя отдает воску, и каждый из отпечатков по мере возможности пропорционально своей пригодности получает в удел, не только одно из [одинаковых] начертаний, но также и единение с напечатлевающим.

23.

Что же ты еще страшишься сложности в Боге, когда и энергии Его являются и называются нетварными? Скорее тебе следует страшиться, как бы не сделать Бога тварью, признавая тварными Его природные энергии, тогда как божественный Дамаскин говорит о двух действиях в Христе, что «тварное явит тварную природу, а нетварное выразит нетварную сущность, ибо необходимо, чтобы природное было сообразно природам» [372]. Согласуется с этим и [речение] священного Максима: «Если отнять природную волю и сущностную энергию божественной и человеческой сущности, то как будет Он Богом или человеком?» [373] . Что же, не нетварны ли также и ипостасные свойства (τα υποστατικα) всевышней Троицы, хотя их и много? Почему же тогда не много богов, или не сложен из-за этого Единый? Или ты назовешь эти свойства совершенно одним и тем же, что и сущность Бога, и совершенно неотличимыми, подобно тому как [ты называешь неотличимой от сущности] и энергию? Боюсь, не ввел бы ты нам совершенно бессущностного и безыпостасного [т.е. несуществующего] бога: ведь все эти свойства сами по себе вполне безыпостасны [т.е. вовсе не имеют самостоятельного существования]. А ты называешь их во всем тождественными сущности Бога, и говоришь, будто Бог по всякому образу [рассмотрения] един и не имеет частей, не понимая того, что Он и множится, оставаясь единым, и делится, оставаясь неделимым, и многообразно причаствуется, будучи совершенно не делимым на части, и сверхсущностной силой нерасторжимо держась Своего единства . [374]

24.

Скажи же мне, и у каждой отдельной ипостаси не много ли есть свойств? Ведь Отец и беспричинный и причина, и изводитель и рождающий; и ведь, конечно, всеми этими свойствами Отец обладает нетварно. Неужели ты действительно считаешь ипостасные свойства абсолютно тождественными ипостаси, как если бы ничем не отличались природные свойства от природы и сущностные — от сущности? Значит, ипостасью ты назовешь ипостасные свойства, как уже синонимически, а не омонимически на­звал природные природой? Но отцы [говорили] не так: ведь они называют эти ипостасные свойства воипостасными (ενυποστατα), а не ипостасью, как и сущностные — не сущностью, а в точном смысле слова всущностными (ενουσια). В особенности же когда и применительно к каждой отдельной ипостаси суть многие и различные ипостасные свойства, то как ипостась и ипостасное свойство будут одним и тем же? Итак, поскольку были явлены многие и различные нетварные ипостасные свойства, то по твоему искуснейшему, и возвышенному, и основательному рассуждению либо много будет богов, либо каждая из божественных ипостасей будет сложной. Таким образом, ты провозгласил нам Бога многосоставным (πολυσυνθετον), о, самозваный защитник превосходящей всякое разумение простоты.

25.