Трамвай идет в депо

Я содрогнулась – в этом случае существует большая вероятность, что семья уже мертва. Зачем ей похищать людей? Что с ними потом делать? А может, она просто пригрозила расправой, и Одинцов увез семью в какое-то тайное убежище, чтобы та не нашла их и не совершила обещанное злодеяние.

Предположений была масса. Я перебрала в голове еще несколько вариантов, пока мне наконец не вынесли Пирата. Он лежал в переноске совершенно уставший и обессиленный. Одна лапа была выбрита. Взгляд проклинал весь мой род до пятнадцатого колена.

– Держите ваше сокровище, – улыбнулся доктор, протягивая мне клетку. – Он был молодцом, вел себя очень храбро.

– Когда будут известны результаты?

– Завтра к вечеру. Мы обязательно позвоним вам.

– Вот, – я сунула доктору в руки свою визитку. – Это срочно, поэтому постарайтесь побыстрее. Звоните сразу, как что-то выясните.

– Это так важно?

– Да, это важно для расследования, – соврала я.

– Ого, – присвистнул доктор и, наклонившись, постучал по решетке переноски: – А ты, похоже, ценный свидетель, парень.

Визит в клинику обошелся мне в кругленькую сумму. Расплатившись на кассе чуть ли не со слезами на глазах, я поставила клетку на сиденье и повезла животное обратно.

Кот сидел тихо и иногда поворачивался в своем узилище с места на место. Клетка и правда была ему мала.

– Господи, ты же так и не ел! – вспомнила я.

– Мр. Мряу, – проворчал кот. Думаю, это было какое-то ругательство на кошачьем.

* * *

Вечером позвонил Кирьянов.

– Что-нибудь нашла, ищейка?

Я стояла с банкой шоколадной пасты у холодильника и выгребала оттуда ложкой вкусное содержимое. Сладкое не входило в число моих любимых яств, но сейчас мне хотелось именно его.

– А ты чего беспокоишься? Сам же сказал – нет оснований предполагать, что имеется состав преступления…

– Иванова! Выкладывай.

– Ничего особенного я не узнала. Соседи не помнят ничего, что в общем-то понятно: все-таки две недели прошло с тех пор, как они видели Одинцовых в последний раз. Девушка, которая живет в доме напротив, правда, вспомнила, что к Олегу Юрьевичу приходили разные серьезные дядьки в кашемировых пальто.

– Ну, неудивительно, – откликнулся Киря.

Я услышала на фоне, как он гремит посудой на кухне. Зазвенела чашка, кто-то выругался, и женский голос прикрикнул на расшалившихся детей. Кирьянов вышел из кухни, и слышимость стала лучше.

– Одинцов – бизнес-воротила. Понятно, что он имел делишки с кучей таких же воротил.

– Цепляюсь за то, что есть. Один из его приятелей, по словам свидетельницы, имеет примечательную наружность.

– Какую?

– Седой, в длинном пальто и шляпе, которая похожа на шляпы времен сороковых годов. Такой вот Дик Трейси.

– Ты сейчас шутишь, наверное, – отозвался Кирьянов.

– Нет, не шучу, – ответила я, неправильно истолковав его реакцию.

– Серьезно? Да это же Исаев. Его прямой конкурент на рынке перевозок. Его так и зовут в узких кругах – Дик Трейси.

Я присела за стол.

– Интересно. И зачем Одинцову принимать у себя злостного врага и конкурента? Приводить его в дом?

– Мало ли по каким причинам, – откликнулся Кирьянов. – Может, у них общие дела?

– Общие дела… Какие? Почему все так сложно?

– Не нервничай. Съезди лучше к этому типу и все узнай. Держи меня в курсе.

– Хорошо, – пообещала я.

Пират ткнулся лобастой головой в мою ногу и попросил добавки.

– Ладно, – вздохнула я и, присев перед миской, выгребла из банки еще немного консервов. – Завтра оставлю тебе побольше еды. Уеду надолго, – предупредила я кота.

Он принялся за еду, не обращая на меня внимания.

– Только попробуй без меня еще что-нибудь порвать! Или сдохнуть…

* * *

Он вытянул затекшую ногу. Его тошнило. Как давно они ели? Последний раз эти сволочи принесли холодных макарон с тушенкой рано утром, а сейчас, судя по всему, уже глубокий вечер. Или он совсем потерял ощущение времени? Наверное…

Наташа днем опять рыдала взахлеб и повторяла:

– Это все из-за тебя! Как ты мог допустить, чтобы мы оказались здесь? Как ты мог нас предать! Как ты мог связаться с этой гадиной! Если мы выживем, тебе все равно конец. Всему конец. Это ты понимаешь?