Трамвай в саду

– Еще пикнешь – сделаю тебе в голове лишнюю дырку! – процедил Мясник и обернулся к своему подручному: – Кувалда, иди сюда, свяжи этому умнику руки, только как следует!

Кувалда втащил в комнату не подающего признаков жизни Гену, связал руки второму охраннику и взглянул на босса, как собака, которая хочет поиграть с хозяином:

– Может, придушить его?

– Успеется, – отмахнулся Мясник. – А пока посиди здесь и покарауль этих двоих. Если будут выступать – дай по голове. Только не слишком сильно, они мне еще понадобятся. Я скоро вернусь. Душить не смей!

– А ты куда? – разочарованно протянул Кувалда.

– Я с Мальвиной пока по дому погуляю, посмотрю, что тут есть хорошего.

Мясник вышел в коридор, твердо взял Мальвину за локоть и приказал ей:

– Ну, покажи мне, где та брошка и где твой папашка деньги держит!

Мальвина неприязненно покосилась на него, но послушно пошла в глубину дома.

Пройдя десяток шагов по коридору, Мальвина толкнула дверь, и они оказались в просторном, ярко освещенном холле. Посредине холла сияла холодным светом огромная хрустальная люстра, в стороне от двери имелся отделанный диким камнем камин, в котором лениво потрескивали несколько поленьев.

Перед этим камином на шкуре белого медведя лежала длинноногая блондинка в коротком шелковом кимоно, с бокалом мартини в руке. На вид ей можно было дать лет двадцать пять – двадцать семь, и только многоопытный прищур глаз выдавал ее истинный возраст. Такой прищур, безошибочно проставляющий цену каждому человеку и каждому явлению жизни, появляется у некоторых женщин после тридцати пяти, а то и после сорока лет.

Блондинка скучающим взглядом смотрела на огонь. Услышав звук шагов и скрип двери, она повернула голову и увидела Мальвину. На ее красивом ухоженном лице выражение хронической скуки сменилось таким же хроническим раздражением и злобой.

– Ты? – процедила она, оттопырив губу. – Что, сбежала из того элитного дурдома? Отец будет в ярости! Он платит этим докторам такие деньги, чтобы они держали тебя под контролем...

– Вот как? – Мальвина оглядела мачеху с ног до головы. – Ты бы, конечно, предпочла, чтобы эти деньги уходили на твои дорогущие тряпки и украшения?

– По крайней мере это более полезное вложение средств!

– Значит, ты считаешь, мамочка, отец будет недоволен моим поведением?

– Я сказала – он будет в ярости! И я тысячу раз говорила – не смей называть меня мамочкой! Называй меня Ириной! – прошипела блондинка и швырнула в Мальвину недопитый бокал. – А теперь – убирайся к себе, я не хочу видеть твою размалеванную физиономию!

– Да, мамочка! – пропищала Мальвина, изображая маленькую девочку. – Сейчас, мамочка! Только сначала я хочу познакомить тебя со своими друзьями...

– Что?! – перебила ее мачеха. – Ты еще и своих дружков притащила? Где ты с ними познакомилась – в том дурдоме?

– Не совсем. Хотя ты, пожалуй, права, мамочка, они настоящие психи! Познакомься, мамочка, – это Мясник... Еще есть Кувалда, но он задержался, общается с охранниками!

– Кстати, охранников надо уволить, – процедила мачеха. – Пускают в дом невесть кого!

На самом деле Ирина в глубине души была даже довольна появлением Мальвины. Она невыносимо скучала, сидя одна в пустом доме. Даже прислуга отсутствовала. Лизка умотала в город, со скандалом вытребовав свой выходной, еще кричала, что вообще уволится, если не отпустят сегодня. А Валентина пьет потихоньку и думает, что никто этого не замечает. С утра еще держится, а к вечеру зальет глаза и спит без задних ног. Но где найдешь в наше время хорошую кухарку? Эта хоть готовить умеет... Беда с прислугой!

Так что неожиданное появление падчерицы не даст ей расслабиться. В свое время Ирина уже одержала победу над отвратительной девчонкой, выжила ее из дому. Ее не проймешь всеми детскими гадостями, она в жизни повидала всякого. Вдали от дома девчонка пошла по кривой дорожке, связалась со всякой шпаной. И вот, грозил ей нешуточный срок за грабеж и убийство, но у мужа взыграло вдруг отцовское чувство, он решил эту паршивку спасти от тюрьмы и упрятал в частную психушку. Что ж, так даже лучше... Но дрянь ухитрилась сбежать... нет, за что этим уродам в клинике муж платит такие бешеные деньги?

И еще привела своих дружков, а охрана пустила их в дом!

– Уволю, на фиг! – Ирина скрипнула зубами.

– Совершенно с вами согласен, мадам! – проговорил Мясник, входя в комнату и издевательски ухмыляясь. – Их необходимо уволить, причем без выходного пособия, и я лично этим займусь, как только закончу разбираться с вами!

Он шагнул к хозяйке дома и вытащил свой нож.

У Ирины на миг потемнело в глазах, она поняла, что этот человек – не мелкая шпана, которую можно запугать, это – человек страшный. Господи, да девчонка настоящая бандитка! А Павел до сих пор считает доченьку заблудшей овечкой!

Мачеха Мальвины, как уже было сказано, умела безошибочно оценивать людей и события. И сейчас она поняла, что Мясник не шутит и никому не позволит шутить с собой. Она вскочила с медвежьей шкуры и проговорила, стараясь скрыть страх: