Трапезундская империя и Западноевропейские государства в XIII–XV вв.

Переговоры по поводу составления нового мирного договора зашли в тупик, и, отпуская посла домой, дож в письме императору сформулировал два основных требования республики: подтверждение и соблюдение всех привилегий и иммунитетов генуэзцев и отмена несправедливых (налоговых) нововведений. В свою очередь дож обещал на основании прежних договоров устранить все нарушения прав трапезундских граждан генуэзцами. В случае отказа трапезундской стороны от заключения договора предполагалось обложить всех трапезундских подданных повышенными податями на территории генуэзских владений. Вместе с тем по ряду частных вопросов (вероятно, и по вопросу о браке) между Амирутци и дожем согласие было достигнуто. Генуя настаивала на том, чтобы ответ на послание дожа был доставлен в Каффу[684]

. Одновременно дож просил Джироламо ди Нигро, ставшего к тому времени одним из высших магистратов империи, протовестиарием, содействовать ведению переговоров и информировать Геную о событиях в империи[685]

. Поставив в известность о миссии Амирутци подеста Перы, дож поручил ему отправить письма от 27 июня императору и генуэзскому консулу с шедшей в Трапезунд венецианской галеоттой[686]

. С той же галеоттой консул должен был послать в Перу ответное письмо. Республика не стала дожидаться прибытия Амирутци в Трапезунд и решила действовать более оперативно. В случае отказа Иоанна IV принять генуэзские условия оффициалам Каффы предписывалось повысить налоги с трапезундских купцов и снабжать город вином с Хиоса через Перу. Других действий против Трапезунда предпринимать не разрешалось. Налог на вино намечалось повысить до 60 аспров за бочку; за каждый модий соли, закупавшийся в генуэзских салинах в Крыму и на Черном море, трапезундские подданные должны были платить новый налог — 12 аспров. Кроме того, на них распространялись все те пошлины, что и на генуэзцев в Трапезунде. Администрация Каффы имела право возобновить мир на условиях утверждения всех генуэзских привилегий, уплаты императором долга Банку св. Георгия и восстановления генуэзского замка в Трапезунде. Предусматривалось удовлетворение иска потерпевших с обеих сторон[687]

. Итак, конфликт вылился в своего рода таможенную войну. Это новая черта в трапезундско-генуэзских отношениях, говорившая о значительности развития взаимной торговли, причем не только генуэзской в Трапезунде, но и трапезундской в черноморских владениях Генуи. Конфликт не перешел в военное столкновение но ряду причин. Одна уже была отмечена: боязнь вмешательства Турции. Но и Трапезундская империя, проводя в эти годы более самостоятельную политику по отношению к итальянским торговым республикам, опиралась на возросшую силу своего флота. Была необходима значительная морская экспедиция, чтобы заставить Трапезунд подчиниться, но собрать ее было сложно, а недостроенность Леонтокастрона внушала генуэзцам опасения за судьбу соплеменников на суше. Конфликт так и не разрешился окончательно вплоть до падения империи Великих Комнинов и принимал все более мягкие формы. Попытка Н. Бэнеску объяснить его лишь как результат неуступчивости Иоанна IV на фоне всесторонних попыток Генуи достигнуть соглашения[688] вряд ли обоснована. В основе конфликта лежало столкновение вполне реальных экономических и политических интересов. В частности, для Трапезундской империи были непосильны платежи, которые запрашивались генуэзцами, а долг Иоанна IV Банку св. Георгия был не погашен и в 1458 г., составив 17077 аспров и проценты[689].