Травля

Лена (аналитик по образованию) сделала то, чего я больше всего опасался. Она вернулась к нашему «первому» столику и принюхалась. Сомнений не было — неприятный запах источал я. Лена молча подошла к нашему столу, забрала приборы и пересела.

Вот те на. Подойти к ней означало бы признать, что вонь исходит от меня. Я понюхал собственную ладонь, затем ворот рубашки. Да, запах действительно был. Глупость какая…

Когда я вернулся домой, Настя сидела перед телевизором, переключала каналы. Она не повернулась ко мне, не улыбнулась, не сказала «привет». Молчанием своим она намекала, что я все еще должен извиниться.

— Послушай, — начал я, — что-то странное происходит. Я клянусь тебе, что…

— Да хватит вести себя как дитя! Это же нормально, Максим! В этом нет ничего такого! Просто все, что тебе необходимо — извиниться!

— Мне не за что извиняться! Я ничего не делал. Странно другое. Сегодня, во время обеда, Лена тоже почувствовала неприятный запах, который, судя по всему, исходил от меня. Уверяю тебя, что контролирую себя. Если бы и происходило то, о чем думаешь, я бы признался тебе. Но ничего не происходит. Настя, понюхай меня.

Жена цокнула, отбросила в сторону пульт и подошла ко мне. Я затаил дыхание.

— Ты издеваешься надо мной?

— Да нет же!

— Во что ты играешь, Макс?

— Говорю тебе, что ни во что!

— Ты совсем спятил? Тебе кажется, что ты придумал остроумный розыгрыш?

— Чем пахнет, Насть?

— Да дерьмом! Дерьмом твоим пахнет, мудак!

Семь лет прожили вместе. К Новому году предложил ей ребенка усыновить. Никогда на меня не кричала, а тут на тебе — «мудак» два раза за сутки.

Я прошел в кухню. Снял с себя всю одежду, засунул ее в мусорный пакет, пакет выставил за дверь. Зашел в ванную, включил воду. Вылил на себя баночку шампуня, затем другую. Залил все это дело гелем для душа и, взяв в руки обыкновенное хозяйственное мыло, принялся отмываться. Спустя час я вновь вышел к жене.

— Богом клянусь, я не шучу с тобой. Понюхай меня еще раз…

Настя пошла навстречу, но остановилась в шаге. На этот раз она ничего не сказала, только заплакала. Я попытался обнять ее, но жена оттолкнула меня.

Чтобы не раздражать супругу, я собрал вещи и уехал в гостиницу.

В номере я вновь разделся и принюхался к себе. Теперь и я почувствовал этот запах. Пахло действительно неприятно, пахло тухлятиной. Я еще раз сходил в душ и, надев халат, спустился к рецепции. Облокотившись на стойку, я дыхнул в лицо молодому консьержу.

— Свежее?

— Дыхание да, но вот запах…

— Какой запах?

— Если честно… не очень приятный…

Хрен с тобой. Я поднялся в номер и не выходил из ванной комнаты два часа. Каким бы, мать его, говном я не пах, не мог этот запах оставаться со мной после стольких проведенных в душе часов! Я вновь нацепил халат и, сбежав по лестнице вниз, подозвал парня.

— Нюхай! — сердито сказал я.

— Пахнет!

— Позови кого-нибудь еще!

Ко мне подошли двое: носильщик, который не без интереса наблюдал за всем происходящим, и местная проститутка, потерявшая к жизни всякий интерес.

— Ёба… — прошептал носильщик.

— Пойдемте, пожалуйста, со мной, — взяв под руку проститутку, сказал я.

Мы вошли в номер. Я вытащил из пиджака и протянул девушке пять тысяч.

— Пятнадцать! — сказала она.

— Вы не поняли. Я ничего не хочу с вами делать! Мне просто необходимо, чтоб вы понюхали меня.

— Знаю я вас. Нанюхалась уже.

Я вытащил из кошелька еще две банкноты, затем снял с себя халат и попросил ее подойти.

— Делать-то что? — спросила она.

— Понюхайте, пожалуйста, здесь.

— Очко прямо?

— Да, будьте любезны.

Девушка, которой, думаю, за свою жизнь приходилась делать и говорить странностей не меньше, чем пресс-секретарю президента, повиновалась и встала на колени. Несколько секунд она действительно обнюхивала меня.

— Ну как?

— Что «как»?

— Воняет?

— Ну пованивает, да.

— Оттуда?

— Откуда «оттуда»?

— Из задницы?

— Да я бы не сказала.

— Вы не возражаете, если я повернусь к вам передом?

— Валяй, избушка.

Я повернулся. Девушка взяла в руки мой член и, тщательно обнюхав его, принялась за окрестности.

— А теперь?

— Да то же самое. Слушай, дорогой, ты мне можешь объяснить, что происходит? Я многое умею, но вот мысли человеческие плохо читаю. Ты мне скажи, что делать, — я сделаю.

— Вы можете мне сказать, откуда идет вонь?

— Да из тебя, походу.

— Это я понимаю, но откуда именно?

— Да видать изнутри, изнутри, видать, миленький…

— Как по-вашему, сильно воняет?

— Ну как будто на тебя вылили ведро дерьма…

Я сел на край кровати. Закусил указательный палец. «Быть может, всё наоборот? Быть может, это игра? Быть может, как в книге, которую я недавно прочел, это они разыгрывают меня?»

— Тебе бы в душ, дорогой!

— Я сегодня, кажется, уже раз пять был.

— Может, ты людоед? Пахнет, будто ты труп сожрал.

— Зачем бы мне тогда понадобился ваш совет?

Следующим утром я, как ни в чем не бывало, вышел на работу. Наш офис располагался на 44-м этаже, а потому все путешествие в лифте я с интересом наблюдал за реакцией попутчиков. Иллюзий не было. От меня отвратительно несло.

Если я ничего не путаю, в то утро я даже не успел проверить почту. Едва я появился в офисе, меня вызвал шеф.