Травма и исцеление. Последствия насилия – от абьюза до политического террора

Кризисное вмешательство в групповом формате может оказаться полезным и раньше – в тех случаях, когда все члены группы пережили воздействие одного и того же события, например крупной аварии, природной катастрофы или преступления. Тут общий опыт группы может быть важным источником восстановления. Большая групповая встреча может открыть возможность для профилактической информирующей беседы о последствиях травмы и способна помочь сообществу мобилизовать свои ресурсы. Такие групповые встречи под названием «дебрифинг критических инцидентов» или «дебрифинг травматического стресса» все чаще проводятся после масштабных трагедий и даже становятся обычным делом для некоторых сфер деятельности, связанных с повышенным риском[610].

Однако дебрифинг должен соблюдать фундаментальное правило: главное – безопасность. Как нельзя быть совершенно уверенным в том, что семья травмированного человека станет его поддерживать, так же нельзя и рассчитывать на то, что группа людей сможет сплотиться просто потому, что все ее члены пострадали от одного и того же трагического события. Более того, из-за этого конфликт интересов может даже усугубиться. Например, в случае аварии на производстве администрация и рядовые сотрудники могут очень по-разному смотреть на этот инцидент. Когда травмирующее событие является результатом халатности или преступления, дебрифинг может усложнять проведение юридических процедур. По этой причине руководители масштабных групповых дебрифингов все чаще говорят об ограничении подобных мер. Полицейский психолог Кристина Даннинг рекомендует при проведении дебрифинга строго придерживаться информационного формата, допуская различные варианты последующей индивидуальной работы, но избегая подробного изложения истории и выплеска сильных эмоций в присутствии большого числа людей[611].

Для переживших длительную повторяющуюся травму группы могут быть мощным источником признания и поддержки во время первой стадии восстановления. Однако опять-таки группа должна соблюдать основное правило: фокус внимания – на задаче обеспечения безопасности. Если даже ненадолго упустить его из виду, члены группы могут испугать друг друга ужасами прошедших событий их жизни или опасностями текущего положения. Одна жертва инцеста рассказывает о том, как усугубилось ее состояние в результате того, что она слушала рассказы других членов группы:

«Вступая в группу, я рассчитывала, что общение с несколькими женщинами, пережившими то же, что и я, облегчит мое состояние. И хуже всего было осознание, что группа ничего не облегчила – она лишь

приумножила этот ужас»[612]

.

Поэтому групповая работа на первой стадии должна быть когнитивной, сосредоточенной на информировании, а не исследовании. Группа призвана обеспечивать возможность для обмена информацией о травматических синдромах, выявлять общие паттерны симптомов и делиться стратегиями по заботе о себе и самозащите. Группа должна быть четко структурирована, чтобы способствовать развитию сильных сторон и копинговых стратегий каждой участницы или участника и обеспечить всем своим членам защиту от потока нахлынувших и переполняющих воспоминаний и чувств.

Такая защитная структура присутствует во многих типах групп самопомощи, организованных по образцу Общества анонимных алкоголиков. Эти группы не фокусируются на глубинном исследовании самой травмы. Вместо этого они предлагают когнитивную схему для понимания симптомов, которые могут быть вторичными негативными последствиями травмы: например, злоупотребление психоактивными веществами, расстройства пищевого поведения и другие виды саморазрушительного поведения. Эти группы также предлагают набор инструкций для восстановления у людей, переживших травмирующий опыт, чувства авторства в собственной жизни, власти над ней, а также их связей с другими, известный под общим названием «12 шагов»[613].

Структура этих программ самопомощи отражает их образовательную, дидактическую цель. Хотя члены группы могут переживать сильные эмоции во время встреч, выплеск чувств и подробный пересказ событий не являются самоцелью и не поощряются. Фокус внимания сохраняется на подкрепленном личными свидетельствованиями описании основных принципов терапии и предоставлении общих инструкций. Степень сплоченности группы не играет ключевой роли в создании атмосферы безопасности; скорее она основывается на правилах анонимности и конфиденциальности и самом информационном подходе. Участники и участницы не противостоят друг другу и не оказывают слишком личной, индивидуальной поддержки. Рассказы о повседневных переживаниях в таких группах ослабляют ощущения стыда и изоляции, способствуют решению проблем и вселяют надежду.