Трэд-юнионистская опасность

Когда был основан Английский Федеральный Совет, т. е. когда английские трэд-юнионисты, состоявшие в рядах Интернационала получили возможность дать более конкретное, более непосредственное выражение своих специфических интересов, чем ознаменовались первые дни существования новой организационной ячейки? Ее участники сделали следующее постановление: Федеральный совет – помимо Генерального совета – входит в сношение с федеральными советами других стран, в интересах укрепления солидарности… точнее, в интересах скорейшего оповещения иностранных товарищей о стачках и противодействия ввозу штрейкбрехеров[6]

. Трэд-юнионисты, добившись создания своего центра, спешили, естественно, первым делом захватить в свои руки ту функцию Интернационала, которая имела в их глазах столь исключительную ценность. Принятое ими постановление раскрывало их карты.

Ради осуществления своих ближайших целей, они предпринимают дезорганизаторскую кампанию. И эта кампания более опасна для Интернационала, чем все интриги Бакунина, юрской федерации, различных романских секций. Ведь речь идет о «рычагах» всемирного пролетарского движения. «Рычаг» ускользает из рук Интернационала!

И он ускользнул окончательно, когда крах, разразившийся над миpoм английских трэд-юнионов, миновал.

Крестовый поход капиталистов против трэд-юнионов близился к концу. Агитация в пользу признания трэд-юнионов законами имела успех. Трэд-юнионы получили оружие самообороны, в котором им долго и упорно отказывали. Защита со стороны законов должна была заменить им теперь защиту со стороны Интернационала. Будучи легализированы, располагая богатыми кассами, они могли, в случае резких столкновений с предпринимателями, бороться при помощи собственных средств. Теперь им незачем было обращаться к Интернационалу с мольбами о противодействий ввозу иностранных рабочих. Армией штрейкбрехеров трудно было теперь сломить их упорство; они могли противопоставить ей хорошо организованную, способную долго держаться рядовую массу своих членов. Впрочем, – и это самое главное – не об энергичной борьбе с капиталом они думали теперь. Напротив, между ними и капиталом налаживались примиренческие отношения.

Законом 1871 г. устанавливалась уголовная ответственность за «эксцессы» рабочих выступлений, но в то же время легализировались кассы взаимопомощи. Уже тогда часть трэд-юнионистов – представители союзов, могущих обставить себя с финансовой стороны наиболее удовлетворительно, покинули Интернационал. Они восхваляли новый закон, несмотря на его «каторжный» характер: они отрицали возможность применения к себе уголовных кар, так как намеревались действовать «лояльно», решительно высказывались против политики стачек. Но большинство трэд-юнионистов, примыкающих к Интернационалу, не последовало тогда за этими проповедниками оппортунизма, за этими Алланами и Эппльгарзами, продолжало еще некоторое время стоять под социалистическим знаменем. Наконец пробил час генерального дезертирства. В средине 70-х годов трэд-юнионы были легализированы. Открылась эра их процветания. Вчерашние социалисты объявили себя на стороне социал-реформистской платформы. Смешанные третейские суды, тарифные комиссии, скользящая скала заработной платы – вот что выдвинули они теперь, как идеал рабочей политики.

Организаторам Интернационала пришлось горько разочароваться в тех, кого они надеялись видеть идущими во главе пролетарского ополчения. Авангард пролетариата оказался его арьергардом. Вместо того, чтобы иметь в лице трэд-юнионистов надежнейшую опору, Маркс должен был спасать от них Интернационал. «В Англии в настоящее время – писал он весной 1874 г. Кугельману – развивается только движение сельских рабочих, промышленные рабочие должны прежде всего избавиться от своих теперешних вожаков»[7]

. Он выступил против этих вожаков решительно и резко, обвиняя их в интриганстве и двусмысленном оппортунизме. Он выдержал упорный бой с ними на гаагском конгрессе. Чтобы изолировать Интернационал от их пагубного влияния, он выработал план перенесения Генерального совета в Америку.

Разумеется, это была борьба не против отдельных личностей, не против вожаков, как таковых, а против носителей определенных социальных тенденций, против трэд-юнионистского миросозерцания. Правда, Маркс склонен был приписывать вожакам более значительную долю оппортунизма, чем рядовой массе участников профессиональных организаций; правда, он даже в последние моменты не терял некоторых надежд на эту массу. Но пусть он несколько уменьшал социальное значение поединка, который ему приходилось вести, – это не меняет сути дела. Ему и его сторонникам противостояли не одни вожаки трэд-юнионизма, а весь мир трэд-юнионов, со всеми его верхами и низами. Победа над вожаками не могла означать победы над противником. Парализовав влияние вожаков, нельзя было спасти Интернационал.

Мир трэд-юнионов быстрыми шагами отходил от Интернационала, нанеся ему смертельный удар.