Трэш. #Путь к осознанности

И было очень грустно осознавать, что у них с Катей абсолютно разные подходы к жизни. Он видел, как маска отношений ее родителей между собой ложится на их отношения, и ничего не мог с этим сделать. Его теща, мама Кати, очень властная и жесткая женщина, жила чужими проблемами, смаковала их и очень любила жаловаться на жизнь и своего мужа. Тесть был уважаемый в своем деле человек, врач от бога, и только на работе он чувствовал себя востребованным и оцененным по достоинству. Теща же при любом удобном случае, наедине или при гостях оскорбляла его и обвиняла во всех смертных грехах, а он, здоровенный мужик, потупив взор, отвечал ей, то огрызаясь, то обижаясь, но все больше искал утешения в кругу друзей, где спиртное текло рекой, а после второй стопки жизнь уже казалась не такой уж и отвратительной на вкус, по сравнению с горькой. Эту же модель Катя перенесла и в их отношения. Она все чаще позволяла себе устраивать истерики в компании друзей, а он ничего не мог ответить. В нем включалась автоматическая реакция. Трясясь все детство над матерью, которая была для него и богом, и примером, он абсолютно не умел быть жестким с женщиной. Он ничего не мог поделать со своей «мягкотелостью», хоть и видел, что ни к чему хорошему она не приводит. Он часто отказывался от своих новых затей, проектов и планов, потому что знал, что Катя будет недовольна. Ему очень хотелось исправить эти перекосы. Хотелось, чтобы было о чем поговорить, кроме деловых вопросов и сплетен про друзей и подруг. Как-то раз ему даже удалось вытащить ее на тантрический семинар одного из старейших в Питере мастеров. Он видел, что все происходящее воспринимается ею либо как несусветная дикость, либо как сносное зрелище. Они делали вместе практики, дышали, массировали друг друга, но, было понятно, что все происходящее она скорее терпит, чем принимает. Она контролировала его каждую секунду – куда он посмотрел, с кем пообщался. Все, происходящее на семинаре, было ей тяжело и совершенно не нужно. А ему хотелось продолжать. Но он даже и думать не мог о том, чтобы пойти на подобный семинар без нее. Он общался с женатыми мужчинами его возраста и видел, что у большинства из них та же самая история. Для большинства брак уже был просто компромиссом, необходимым для совместной деятельности, редких удовольствий и «воспитания» детей. Воспитание тоже получалось «так себе», так как дети с малых зубов видели отношения родителей между собой и записывали «на свои жесткие диски» эти модели поведения. Периодически такая пресная жизнь заправлялась перчинкой какого-то боевого «левака», который потом с удовольствием обсуждался с друзьями. Отдельной историей было «сокрытие следов преступления». Отдельные электронные ящики. Зашифрованные имена в телефоне. Удаляющаяся история переписки. Пароли на все. И страх: а вдруг не вовремя позвонит или пришлет смс? И ведь забавно то, что известная всем пословица «хороший левак укрепляет брак» работала на все сто процентов. После нее уже не замечались такие мелочи, как раздражение жены, появлялась такая снисходительность ко всему. Небольшое чувство вины заставляло лишний раз сделать что-то хорошее для жены. При этом мысли об уходе даже не возникало. Зачем? Там все равно будет все то же самое…

Ложь. Фальшь. Компромисс. Жизнь. Жизнь? Разве это единственно возможный вариант? А может ли быть по-другому? А можно ли это исправить? Часто эти вопросы Олег адресовал Небу, но Небо молчало, продолжая погружать его и всех его друзей и знакомых в эту едкую серую паутину лжи. И ведь он понимал, что обвинять в этом кроме самого себя некого! Не Катя виновата, что она такая, а его нерешительность и его воспитание.

Но вдруг, иногда, как солнце из-за туч, возникали ситуации, когда все становилось на какое-то время замечательно. И Олег с Катей говорили друг другу слова любви. И казалось, что все еще можно улучшить… И Катя вновь была такая нежная, красивая и сексуальная. Может, он просто не нашел подходящих ключей ко всем ее потайным дверям? Ответа не было…

Мысли стали путаться и затухать под мерный стук колес. Образы Кати, Валеры, детей кружились в каком-то диком хороводе. Конечно, ничего не надо менять. Все идет, как идет. Его вариант не самый худший еще, а, наоборот, для многих даже пример для подражания.

Глава 4. Первое письмо

Питер только начинал просыпаться в то время, когда Олег вышел из вагона на перрон Московского вокзала. В это время в Москве все уже несколько часов стоят в длинных пробках по дороге на работу. Такси быстро домчало Олега до дома. Катя еще спала. Он бросил вещи, принял душ, переоделся и пошел в офис.