Третье небо

– Хороший вопрос, – развеселился Герхард Рихардович. – Как во всяком хорошем вопросе, в нём же заключён и ответ. Незачем. Да, часть информации полезна. Тебе не приходится повторять жизненные уроки. Что-то запомнил, и применяешь на будущее. Автоматом. Это полезные нейронные связи. Но есть особый блок запертых воспоминаний, связанных со стыдом, гневом, завистью, страхом, чувством вины… С ревностью. С поступками, о которых вспоминать больно. Или с чем-то незаконным. Да с чем угодно. Воспоминания эти не несут функциональной нагрузки. Как правило. Просто человек не готов их осознать. Больно ему будет от этого. Мало кто готов к боли, даже если верит, что потом будет легче. Эта память – как подводная часть айсберга. Хранится внизу. Глубоко. В тёмном, труднодоступном холоде. А на хранение требуется энергия. И большая её часть аккумулируется в самом воспоминании. Делает его жёстким. Чуть ли не материальным. Понимаешь?

– Понятно, – сказал Демьян. – И вы их добываете?

– Совершенно точно! – сказал Герхард Рихардович. – Очень верно подобранное слово! Именно что добываем. Для повседневных, не энергоёмких воспоминаний мы используем технологию, похожую на фрекинг. Это из нефтедобычи. Организуем свободное внутреннее пространство, встряхиваем, как ветку с листьями после дождя. А затем собираем. Словно тряпочкой промокаем, чтобы потом отжать. Дело это муторное и не очень продуктивное, если уж начистоту. Занимаемся мы этим по большей части просто чтобы набить руку. А для пластов глубокого залегания нужно нечто вроде бурения. Но тут есть и плюс. Обычно эти фрагменты очень явно локализованы. Добрался до такого воспоминания, аккуратно наметил контуры, изъял. Так что сложность в доступе компенсируется простотой сбора.

– Понятно, – снова сказал Демьян, пытаясь продраться к выводам через потоки слов, накатывающие на него волнами смыслов: они что, в самом деле умеют выкачивать память? Вот так вот, прямо по отдельному воспоминанию? И сохранять их? – Это что… Я могу узнать чужое воспоминание? Прямо из головы другого человека? Это не шутка?

Герхард Рихардович рассмеялся.

– Ну как? – сказал он. – Я ответил на твои вопросы?

– А эта память, – сказал Демьян, пробуя сообразить, как получше спросить. – Воспоминание это… Которое вы достали. Оно тогда исчезает? Пропадает? У того, другого?

– Ты имеешь в виду, сохраняется ли исходник воспоминания? К сожалению, нет. Пока мы не умеем этого делать.

– Так, – сказал Демьян. – Так. Понятно. И что… вот так можно все воспоминания выкачать? Вообще?

– Можно. Но это лучше делать не по отдельным воспоминаниям. Эффективнее всего начать экстракцию с групп воспоминаний. С навыков. Это устойчивая система динамических стереотипов, раз из раза воспроизводящаяся в… В общем, это то, что человек научился делать хорошо. К чему привык. Понимаешь?

– Да, – сказал Демьян. – Нет.

– Например, умение играть на музыкальном инструменте. Или в настольный теннис. Плавать. Говорить на иностранном языке. Впутываться в конфликты. Особенно без должного на то повода. Ну и так далее.

– Так теннис – это же не про память, – сказал Демьян. – Это… ну. Мышцы.

– Да, это про мышечную память. Правильно. Есть память, связанная с когнитивными воспоминаниями, и есть та, что связана с телом. Мы умеем работать с обоими контурами. И с каждым по отдельности.

– То есть… Например… Сейчас… – Демьян пробовал уложить все эти слова во что-то более-менее понятное. – Например, вот кто-то умеет боксировать, да? И можно сделать так, чтобы он разучился, а другой наоборот? Как бы передать от одного другому?

– В целом да, – сказал Герхард Рихардович. – Мышцы очень быстро подстроятся. Главное, дать им уверенность, что они это умеют. Что ж. Ты, я вижу, уже во всём разобрался. Сейчас ужин. Да и мне надо продолжать обход. А тебя ждут на экстракции.

– Зачем вы вообще выкачиваете их? – спросил Демьян. – Воспоминания.

– У нас, – взглянул на часы Герхард Рихардович, – две категории пациентов. Есть добровольцы. Волонтёры. Вот как ты. Помогающие нам в развитии технологии. Кто-то сам приходит. По объявлению. Кого-то нам приводят наши скауты. За комиссию. А есть группа коммерческих клиентов. Для них мы оказываем услугу извлечения тревожащих воспоминаний. Или, иначе, вытесненных. Подавленных. Чтобы не беспокоили они. Не оттягивали на себя энергию. Не провоцировали неврозы. Не мешали жить. Понимаешь?

– Да, – сказал Демьян. – И что? Деньги за это платят?