Третье правило диверсанта

— Сам не видишь? Спит, иногда просыпается и тут же опять засыпает. Тяжело будет дойти до «Водоканала».

— Как часто ослабляешь ремень?

— Раз в тридцать-сорок минут.

— Нормально.

— Да чего хорошего-то?

— Он парень крепкий. Дойдём куда надо, но тяжело будет.

Я не утерпел и высказал свои старые сомнения:

— Послушай Монах, я вот чего понять не могу. Почему мы потеряли столько времени и пропустили их вперёд. Не проще было бы встретить всю эту шайку в «Водоканале», там, в бомбоубежище целый арсенал, даже пушка авиационная есть. Я видел! Вместо этого придётся брать штурмом здание. Какие у нас шансы? Они ведь тоже не сопляки, и хоть Андрюха режет им пальцы, глупо идти втроём с криками ура и голым задом.

— Эй, эй, эй! — Пресёк на корню мои упаднические настроения Монах. — Именно потому, что нас всего трое и не с сопляками имеем дело, мы пропускаем их вперёд. Во первых как бы мы держали оборону, даже имея всё то замечательное оружие, что есть по твоим словам в бомбоубежище? Положить всех разом просто нереально. И тогда им достаточно отправить одного за подмогой, а остальным просто не давать нам выйти. Как ты сам понимаешь выбраться из здания незамеченными, гораздо сложнее, чем в него проникнуть. Во вторых у нас несколько важных преимуществ. Мы о них прекрасно знаем, они о нас нет. Мы будем для них как снег наголову или вернее тень из-за угла, перережем по одному как свиней. И наконец, у нас как минимум неделя времени в запасе пока к ним не подтянуться свежие бойцы обеспокоенные отсутствием вестей. Хвосты мы подчистили. Андрей убрал тех двоих, что выдвинулись к своей базе, и парочку что поджидала твоего возможного возвращения, на месте где ты похоронил одного из «заводских».

— Не, знаю, не знаю. — Задумчиво покусывая губу, протянул я. — Уж слишком кудряво получается. А, откуда ты знаешь, что у нас есть неделя? Насколько я помню, мы никогда даже приблизительно не знали о месте расположения ни одной базы наёмников.

— Оттуда же откуда папочка с рапортом и отрывком допроса и та фотография, которую ты всё время рассматриваешь украдкой? — воскликнул, теряя терпение. — И можешь думать, что тебе угодно, только старший пока что я, и мои приказы не рассматриваются, ни в каком разрезе! Я сказал! — Он прихлопнул кулаком по колену, и зверски зыркнул на меня своими глазищами. Не двусмысленно давая понять что его слово последнее.

Меня мало задели его претензии на единовластие, тем более что в этой части я, скорее готов был с ним согласиться, поскольку не претендовал на пост главнокомандующего. Я всего лишь задал один единственный вопрос последнее время волновавший меня всё больше и больше:

— Тебе сливает сведения человек из руководства ГГО?

Монах некоторое время молчал, раздумывая над моим вопросом, видимо понимая, что и так в запале сболтнул лишнего, но и отступать назад было бессмысленно, поэтому сделал мне неглубокий книксен подбородком и неохотно с видимым усилием выдавил из себя три слова, точно сплюнул сквозь зубы:

— Верно. Он самый.

— Кто он? — Без особой надежды на ответ спросил я. Монах и так изменил своему основному принципу: не открывать масть до очередной сдачи — по совести он был бы отличным игроком в покер. Однако партия в этот раз складывалась куда как серьёзная и играть приходилось не на интерес. Но больше слабины Монах не дал.

— Лёха давай с тобой договоримся. Ты всё узнаешь в своё время, не нужно пытаться откусить больше чем можешь. К тому же помимо того что в первых и во вторых есть кое-что и на третье. Подожди немного. — Успокаивающе как ему показалось, ответил он, но вместо этого лишь вновь возбудил моё любопытство.

Меня неожиданно осенила одна догадка правильность, которой я решил проверить незамедлительно, не осознавая, что лучше оставить подозрения при себе.

— Тебя так долго не было, потому что ты с ним встречался?! — Выплеснул я из себя на одном дыхании.

Монах настороженно посмотрел на меня и с железной ноткой в голосе отчётливо проговорил:

— А вот это Алёшенька не твоё собачье дело.

Всё разговор был закончен.

Ничего, по сути, не изменилось. Мною, как и прежде помыкали и принуждали плясать под свою дудку, причем кто именно дул в эту дудку так и осталось для меня загадкой. Я не стал спорить с Монахом. Незачем его злить раньше времени. Пусть себе держит меня за дурака, так и ему и мне спокойнее будет.

— Ты всё понял? — Спросил он.

— Да понял, понял. Что с Андрюхой делать будем? — Спросил я, переведя разговор с неудобной для него темы. Но узелок на память завязал.

Монах успокоился, стрельнул у меня табаку и, закурив, ответил:

— Минутку посидим и перетащим его. Тут недалеко есть одно подходящее местечко — Гранд-Отель. Переночуем и двинемся вперёд. Если до утра не придёт в себя — придётся его бросить.

Мне оставалось промолчать и на это.