Третья аксиома

– Две минуты, – прокричала Ирина, надевая халат. Пит со своим допуском мог беспрепятственно войти к ней в любой момент – система безопасности сама открывала необходимые двери. Но он никогда не пользовался этим правом.

Сегодня Пит пришел не с пустыми руками, а с небольшой квадратной коробкой и стеклянной колбой с какой-то прозрачной жидкостью.

– Будем проводить эксперименты? Прямо здесь? – удивилась Ирина.

– Нет, – смущенно сказал Пит. – Будем отдыхать. Отмечать мой день рождения.

– Ой! – воскликнула Ирина. – Что же ты раньше не напомнил? Поздравляю…

Она замолчала, удивленно подняв брови.

– День рождения у меня был зимой. Но я забыл его отметить. Лучше поздно, чем никогда, – пробормотал Пит и поставил коробку и колбу на стол. – Это тебе подарки.

Ирина не стала уточнять, что в день рождения подарки дарят имениннику. Пит всегда все делает так, как считает нужным, не оглядываясь на глупые традиции. Она развязала веревочку на коробке и…

– Это же торт! – закричала она в восторге. Не удержавшись, легонько макнула палец в шоколадный крем, покрывавший кондитерское изделие, и с удовольствием облизала его. Порывисто обняла своего научного руководителя и поцеловала в щеку. И только почувствовав прикосновение колкой щетины и запах его кожи, осознала, что делает, и отстранилась. – Извини. Где ты его взял?

– Заказал. Привезли с Большой земли. Мне такое позволено.

– Это же… я сто лет не ела торт, – промямлила Ирина, испытывая неловкость за свой поступок. – А это что?

Она показала на колбу.

– Это настойка. Самодельная, – ответил Пит.

– Из чего?

– Из питьевого спирта, «розовых очков» и воды.

– Что?!

– Что тебя смущает? Ты же знаешь, как из «желчи» делают лекарство. Многократным разведением, как гомеопатию из мышьяка. То же самое я сделал с «очками». В растворе нет ни одной частицы аномалии, только «воспоминание» о ней.

– А может, там осталась живая сущность? Сам пробовал?

Пит кивнул. По его мнению, если живая сущность и осталась, то она сильно ослабла без поддерживающей ее физической основы. Что касается действия напитка, то оно соответствует характеру аномалии. «Розовые очки» вызывают у человека галлюцинации, ощущение эйфории, переживание сбывающихся мечтаний. Напиток дает сходные ощущения, но гораздо мягче.

– Ты сделал наркотик, – укоризненно сказала Ирина.

– Ну и что? Он безвредный и не вызывает привыкания. Я назвал его «розовое домашнее».

Ирина хмыкнула и отказалась. Она приготовила чай, и Пит добавил в свою чашку несколько капель настойки. Они съели по куску торта, после чего воцарилось молчание. Ирина понятия не имела, о чем разговаривать с научным руководителем помимо работы. О чем можно беседовать с незнакомым человеком, коим, по сути, для нее является Пит?

– Давай поговорим о литературе, – предложил он вдруг. Видимо, настойка уже начала действовать.

Ирина испытала нечто вроде когнитивного диссонанса, но согласилась. Ученый начал пространно рассуждать о вреде и пользе чтения выдумок писателей, многие из которых (то есть почти все) глупее такого читателя, как он. И все же одного автора он выделил – Льва Толстого и его роман «Война и мир».

– Ты читала? – спросил он.

– Нет, – честно ответила Ирина. – В школе, когда его проходили, я как раз увлеклась физикой. Наверстывала за все классы. Прочитала краткое содержание, и меня не зацепило. Решила ознакомиться с шедевром позже. Тем более есть распространенное мнение – книга лучше заходит во взрослом возрасте. В итоге так времени и не нашлось. Но смотрела английский фильм.

– Ты не можешь считаться образованным человеком, – заключил Пит.

– С этим не поспоришь, – улыбнулась она.

– Так вот, там есть интересное место, где Наташа влюбляется в Анатоля Куракина. Помнишь эту историю? В фильме это было?

– Да. А что?

– Я надиктовал несколько цитат на диктофон. Вот, послушай, это о моменте, когда они впервые встретились: «Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку». Это от автора. А вот речь самой Наташи в разговоре с Соней: «Мне говорили, что это бывает, и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю».

Ирина молчала. Этот неуместный разговор начинал ее тяготить.

– К счастью, Наташу вовремя оградили от этого парня, – продолжил Пит. – В итоге она вышла замуж за своего друга Пьера. И была с ним счастлива.

– Концовка не кажется мне достоверной, – выдавила Ирина. – Пьер не в Наташином вкусе.