Третья мировая над Сахалином, или кто сбил корейский лайнер?

Тем временем, действуя в соответствии с правилами, токийский контроль попросил другие самолеты, находя­щиеся поблизости от KAL 007, постараться с ним связать­ся. В 18.54.48 GMT KAL 007 ответил кодом и на корейском на вызов KAL 015. KAL 015 ответил: «Roger», показывая, что он понял, и не стал вызывать вновь. Он также не смог про­информировать Токио, что смог связаться с KAL 007. Было 19.06.30 GMT (04.06.30 по токийскому времени, 06.06.30 по сахалинскому), начало второго часа битвы над Сахалином, идущей дальше к северу. В течение прошедших 39 минут с момента прерванного сообщения в 18.27 GM KAL 007 не отвечал на вызовы из Токио.

Через полчаса после того, как авиалайнер перестал от­вечать на запросы, центр управления полетами должен был объявить о наступлении INCERFA, фазы неопределенности, которая предполагает, что самолет, с которым была поте­ряна связь, летел нормально и следовал своим курсом. Для KAL 007 INCERFA была объявлена в 18.56 GMT, через пол­часа после ЕТА самолета в точке NOKKA, когда он не смог завершить вызов Токио, рапортуя о прохождении этой кон­трольной точки. Из-за задержек на телетайпе фаза INCERFA не наступила до 19.05 GMT. Когда INCERFA вступает в силу, маршрут самолета стремятся обезопасить, и если необхо­димо, маршрут других самолетов меняется так, чтобы из­бежать возможного столкновения. Именно так было про­делано с KAL 050. В 19.12,55 KAL 050 попросил разреше­ния двигаться в «направлении NOHO». Диспетчер в Токио ответил:

«KAL050, ожидайте приказа двигаться в направлении NOHOвследствие того, что у нас объявлено движение в ре­жимеINCERFAиз-за самолета вашей авиакомпании, выпол­няющего рейс 007. Он следует на высотеFL300».

Согласно процедуре INCERFA диспетчер в Токио дол­жен был предположить, что KAL 007 все еще нормально летел на высоте FL350, и попросил KAL 050 подняться на высоту FL390, прежде чем разрешил ему следовать «по на­правлению к NOHO», так, чтобы сойти с предполагаемого полетного маршрута KAL 007.

В 19.07 GMT, или лишь две минуты после того, как INCERFA вступила в действие, в диспетчерском центре аэ­ропорта Нарита зазвонил телефон.

— Это Сектор Один. Вам звонили из Спасательного центра?

— Нет!

В контексте процедуры гражданской авиации в этот мо­мент ничего еще не оправдывает звонок из Спасательного центра. Обычно это происходит только гораздо позже. По­сле INCERFA наступает фаза ALERFA, или фаза тревоги, во время этой фазы руководители гражданской авиации гото­вят операции по поиску и спасению (SAR), которые нач­нутся во время бедствия, или стадии DETRESFA. В случае с KAL 007 ALERFA была объявлена в 19.22 GMT и DETRESFA в 20.50 GMT. Примечательно, что Сектор Один в это же вре­мя спросил о звонке из Спасательного центра. Спасатель­ный центр являлся составной частью JMSA, японских мор­ских сил самообороны, которые не получили уведомление о DETRESFA до тех пор, пока она была объявлена контроль­ным центром в 20.50 GMT. Но, без сомнения, сведения о том, что в районе Сахалина происходит что-то необычное, уже распространились повсюду.

Через несколько секунд после телефонного звонка, сде­ланного Сектором Один, KAL 050 удалось связаться с KAL 007 и передать ему сообщение от токийского контроля, который просил связаться с Токио на частоте 118.9 MHz («one one eight decimal nighner»), как объясняется в главе 7. Затем в течение, трех минут они говорили между собой по-корей­ски. Очевидно, KAL 007 не хотел, чтобы кто-нибудь знал о том, что он ответил на вызов. Кажется, что он разрывался между двумя крайностями — желанием максимально сокра­тить объем радиопереговоров и желанием успокоить другие экипажи KAL, которые пытались с ним связаться.

Как мы уже видели в главе 7, KAL 007 не связался с То­кио, как ему было предложено сделать через KAL 050. Воз­можно, кроме вызовов KAL 015 и KAL 050 в 19.13 GMT, пе­редачи KAL 007, адресованные KAL 050 в 19.09 и 19.10, были последними. Мы не знаем точно, когда он погиб. Должно быть, это произошло примерно в следующие 20 минут, до того, как он смог идентифицировать себя Токио и сообщить о прохождении контрольной точки NIIGATA. Пройдя иден­тификацию на японском гражданском радаре, он, безуслов­но, смог бы избежать уничтожения. Я нашел обломки лайне­ра на берегах Хонсю очень далеко к югу, у Мураками, всего в 25 морских милях от Ниигаты. Если Мураками располо­жен на траверзе точки катастрофы, KAL 007 в момент ка­тастрофы находился менее чем в 4 минутах от контрольной точки и (учитывая время для составления и передачи док­лада о позиции) в 6—7 минутах от своего спасения.