Третья пуля

– Превосходно. Угол поворота составляет сто двадцать градусов. Автомобиль громоздкий, поворачивать он будет медленно и в какой-то момент совсем остановится. Открытая грудь президента будет находиться на расстоянии примерно двадцати пяти метров от вас. Любой идиот сможет попасть с такой дистанции.

– Я не идиот, – обиженно сказал Освальд – Да, я совершаю ошибки, но каждый…

– Из какого окна, Алик?

– Из углового. Он будет находиться ближе всего к нему. Если бы я планировал стрелять позже, когда он поедет по Элм-стрит, то тогда переместился бы к другому окну, вдоль Элм-стрит.

– Отлично, – сказал я, радуясь, что он сумел решить эту элементарную задачу. Следует заметить, что ни один из конспирологов ее не решил. Теперь его можно поздравить и тем самым поднять боевой дух. – Вы выстрелите в него, когда он будет находиться ближе всего к вам и ехать с минимальной скоростью. Один выстрел в середину груди – нет ничего легче.

– Все равно что стрелять по рыбе в бочке, – произнес он по-английски со своей отвратительной усмешкой.

– После выстрела, – наставлял я его, – у вас будет мало времени на отход. Полиция окажется в здании спустя несколько минут. Бросьте винтовку и спускайтесь по лестнице, но не бегом, чтобы внизу никто не увидел, что вы запыхались. Старайтесь не смотреть никому в глаза, но и не избегайте взгляда. Сохраняйте нейтральное выражение лица. Выйдите из здания и смешайтесь с толпой. На улице будет царить хаос. Пройдите по Хьюстон-стрит один квартал до перекрестка с Пасифик-стрит. Там вы увидите этот автомобиль. Возможно, что за рулем буду не я, а кто-то другой – пожилая леди, мексиканец, какой-нибудь щеголь. Забирайтесь на заднее сиденье и ложитесь на пол. Настройтесь на длительную, утомительную поездку. Через несколько часов вас доставят в безопасное место, где вы сможете расслабиться, поесть и выпить. На следующий день – точнее, на следующую ночь – мы вывезем вас за пределы страны. Эти несколько дней потребуют от вас выносливости, терпения, внимания к деталям и подчинения. Доверьтесь нам, Алик. Сможете?

Он молча кивнул.

– Жаль, что у нас нет времени на тренировки, репетиции и упражнения в стрельбе. Вы сможете произвести этот легкий выстрел по практически неподвижной цели на дистанции двадцать пять метров?

– Я хороший стрелок и не промахнусь.

– Замечательно. Нам приходится иметь дело с тем, что мы имеем. По какой-то причине история выбрала вас. Вы должны оправдать этот выбор. Я верю в вас, Алик, как никто другой. Вы в долгу передо мной, перед своей истинной родиной, перед историей. Вы не должны потерпеть неудачу.

– Товарищ, клянусь вам…

Я прервал его, поскольку мы уже подъехали, нажал на тормоза и обнял его на прощание по-русски, почувствовав при этом запах тела, обладатель которого явно пренебрегал элементарными правилами гигиены.

– А теперь идите, мой маленький Алик, и станьте героем.

Он вылез из автомобиля, и я нажал на педаль газа.

Вы наверняка думаете: «Отлично, Хью, теперь звони своему другу Джеку Руби и разрабатывай вторую часть плана операции. Расскажи нам о Джеке, о том, как тебе удалось уговорить его, о своих связях в преступном мире, о том, как мафия, и особенно наркобароны, спонсировала покушения на Кастро, которые организовывали твои секретные службы под руководством великого Корда Мейера».

Ха-ха-ха. Шутить изволите. Вам не пришла бы в голову мысль о Джеке Руби, если бы вы узнали из доклада Комиссии Уоррена о том, что он послал деньги через посредство «Маниграм» одной из своих стриптизерш через сорок минут после того, как было объявлено о переводе Алика в более безопасное место. Он появился возле участка только через час после назначенного времени и поэтому не мог знать о том, что Алик находится в здании. Хотя конспирологи никогда не упоминают об этой детали, она исключает всякую возможность того, что Руби является чем-то иным, кроме как случайной пылинкой, попавшей в прихотливый вихрь истории.

Кстати, я никогда не слышал о Джеке Руби до того, как он прикончил несчастного Алика, в результате чего сам внес некоторые коррективы в ход истории. На мой взгляд, это событие явилось одной из серии невероятных удач, сопровождавших операцию «Либерти Вэланс», хотя, в сущности, оно и не имело значения. Говоря откровенно, я планировал выдать Освальда полиции и рассчитывал, что в конечном счете его посадят на электрический стул.