– Нет, – на удивление легко согласился владыка ночи. – Даже напротив – я этому рад, потому что теперь мы, наконец, сможем поговорить без лишних эмоций… кстати, что-то он сегодня опаздывает… Брат?
Голос Айда неожиданно стал еще более глубоким и словно бы… всеобъемлющим. Таким, что вибрации от него сначала тяжелыми волнами разошлись по поляне, а потом убежали куда-то бесконечно далеко, настойчиво тревожа ткань мироздания. Правда, это продолжалось недолго: не успел в моей голове сформироваться новый вопрос, как пространство рядом с богом снова заискрилось, и мгновением спустя на поляну ступил еще один гигант. Белокрылый. Но при этом так поразительно похожий на статую в храме Нора, что я, наконец, удивилась по-настоящему.
– Брат? – переспросила невольно, внимательно изучая богов. Но ошибки не было: Они оказались похожи, как близнецы. Только один мрачноватый, зловещий и чернокожий, а второй весь из себя мягкий, белый и пушистый. Причем настолько нарочито это было подчеркнуто, что, наверное, в действительности оба впечатления одинаково ошибочные. – Что ж, это многое объясняет. Кроме, пожалуй, одного: что вам от нас надо?
– Мы хотим закончить Игру, – благостно улыбнулся Аллар, по-отечески мягко глядя на меня золотыми глазами. – А без тебя Она будет неполноценной.
– Вот именно, – многозначительно усмехнулся Айд. – Согласно правилам, Игрок должен сыграть свою роль до конца. Эту фигуру опасно устранять с поля преждевременно.
– Э, нет, – я решительно поднялась и встала плечом к плечу с набычившимся Лином. – У нас ваши Игры уже во где сидят. Я свое дело сделала, жреца из вашего мира выпроводила, и хватит. А на Лина у вас вообще нет никаких прав. Так что даже не мечтайте.
Боги скептически переглянулись.
– Ты все еще плохо понимаешь, что происходит…
– Конечно, – фыркнула я. – Кто бы мне объяснил!
– Позволь, я попробую, – все с той же загадочной улыбкой предложил Аллар и, не дожидаясь ответа, наклонился, заглядывая в мои глаза. Причем так быстро, что мы не успели ни отшатнуться, ни ощетиниться. Просто – раз, и не стало вокруг привычного пейзажа. А вместо него простерлась пугающая, всеобъемлющая пустота, в которой внезапно появилась и потянула за собой гигантская золотая воронка. Вернее, целых две воронки – могучих, тугих, с неумолимой силой затягивающих наши смятенные души в себя, стремясь надежно поглотить и уничтожить.