Третий брак

– К деду ты наведаешься сама, когда выйдешь на работу, а вот папа хочет с тобой встретиться.

– Ты на меня не обижайся, но приходите вдвоём. У меня нет от тебя секретов. А хочешь, позвони ему прямо сейчас. Чего откладывать?

– Лиза, как ты смотришь на то, чтобы вернуться в компанию? – поинтересовался Егоров, после дежурных фраз и вручения Камиле подарка. – Ты для магазина получала степень магистра? Что тебя в нём держит?

– Ничего. Я просто работаю на себя, а не на дядю. Я говорила вам, Андрей Степанович, что не вернусь. Меня всё устраивает в данный момент. Квартира, детский сад, работа – всё по дороге. Ради чего я должна это всё поменять? Через год у вас появится свой молодой дипломированный специалист. Будет у вас семейный бизнес. Извините, но нет. Не убеждайте меня в том, что я для вас незаменимый сотрудник.

– Ты не можешь меня простить? Все люди ошибаются. Я признал свою ошибку.

– А я вас простила и простилась. Я не могу, как прежде, вам доверять. К тому же, я прекрасно понимаю, что вы хотите мне помочь. Уверяю вас, у меня всё в прядке и на сегодняшний день нет никаких проблем. Да, морально я разбита, но прекрасно осознаю, что ничего исправить нельзя, нужно отпустить прошлое и жить дальше.

– А что будешь делать, если бизнес окажется временным?

– Найду работу в другом месте. Я человек без амбиций, но к вам не приду, будьте уверены. Есть вещи, которые можно простить, но не забыть.

В понедельник, дождавшись няню, Лиза отправилась на работу, где отсутствовала почти год, не считая приезда в сентябре. Дела в магазине, стараниями Миланы, шли вполне нормально. За неделю Лиза привела дела в порядок, на два дня уехала с дочерью к Кузнецовым. Первомайские праздники позволили ей и Милане разобрать прибывший товар, и началась спокойная работа. В конце месяца Лиза прошла с дочерью комиссию в детский сад, отметила своё тридцатилетие в июне, а Камила, отметив своё двухлетие, отправилась в младшую группу. Лиза отправила свою работницу в отпуск и работала сама. Первое время следила за событиями в Турции, смотрела новости, и раз в неделю звонила Асли. Она хорошо помнила, что теракт в Анкаре случился именно в день смерти Керема. В конце июня в Стамбуле произошёл теракт в аэропорту Ататюрка. Сняли ограничения на безвизовый режим, потом опять ввели и сняли. «Господи, как же хорошо, что мы, родная моя, дома», – глядя на дочь, думала Лиза после очередной новости и начала сомневаться в том, что лететь в Стамбул в октябре может быть не безопасно. Опасно тем, что вероятность застрять в стране на неопределённое время есть.

– Лиза, ты делаешь большую ошибку, – говорил отец, когда Лиза рассказала о своих планах и просила присмотреть за Камилой три-четыре дня, пока она будет в Стамбуле. – Обстановка в Турции непонятная. То откроют безвизовый режим, то закроют. Как наши туристы рискуют летать на отдых?

– Пап, я должна полететь. Хорошо, пусть это будет всего два дня, и я вернусь десятого, оставив бизнес на совести Таркана.

– Лиза, поезжай. Два выходных все будут дома, а два дня Павел с Ольгой справятся, ребята помогут. Приезжай с ней в пятницу и поедешь от нас в аэропорт, чтобы была спокойна. Камиле третий год. Мы таким Сеньку приняли к себе. Не думай ни о чём плохом и сделай всё, что задумала, – говорил дед, обнимая её за плечи. – Я не такой дряхлый в свои семьдесят два, чтобы меня списывать со счетов.

Глава 13

Лиза вышла из дому перед рассветом, когда все Кузнецовы ещё спали. Выехала на трассу, которая вела сразу в город, а потом через мост в аэропорт. Дорога в общей сложности занимала около часа в столь раннюю пору. Проехав километров сорок, Елизавета остановилась и наблюдала красивую картину, которую никогда не увидишь в городе, и которую «нарисовала» сама природа. Вдоль трассы, с одной стороны, метрах в десяти, тянулись лесополосы, в которых чародейка-осень открыла модный показ. Деревья сменили привычный наряд зелёного цвета, на золотой, красный, оранжевый и жёлтый. Вид был завораживающий. Солнце вышло полным кругом, едва касаясь своим нижним краем земли. Небо как будто раскрасили акварелью, листва деревьев заиграла красками. Кое-где поднимался легкий туман. «Я еду навстречу солнцу, встречаю новый день, – сказала она вслух. – А ведь я волнуюсь. И не просто волнуюсь, а боюсь! Прилететь и позвонить из Стамбула или сделать это в Москве? Нужно ли мне встречаться с семьёй? Как мы встретимся? О чём спросят и что им сказать? Сказать так, чтобы они поняли, что я не держу на них обиды, что я не нуждаюсь, по большому счёту в их в финансовой помощи, мне просто хочется продолжить то, что начал Керем. Он верил, что у нас получится. В память о нём пусть это продлится год-два. Камила подрастёт, я найду себе нормальную работу и не буду кем-то в виде челнока. Мы проживём без торговли, которая мне и не нравится, но которую я не могу бросить».