Третий глаз

« Конечно, можно понять жену…  Но, нет-нет. Все правильно: нельзя себя так унижать» – мысленно повторял он про себя.

Время, проведенное здесь, нисколько не изменило его отношение к происшедшему, однако оно неумолимо двигалось вперед.

Теперь он понимал, что уже настал срок искать новое место.

Он имел несколько предложений и твердо решил завтра же

ехать в город для переговоров.

Утром, покормив собаку после короткой прогулки, он стал собираться в дорогу. Она сразу заметила его необычную строгую городскую одежду, в которой хорошо его помнила, и вышла из комнаты, грустно опустив глаза.

Понимая настроение хозяина, она не побежала, как обычно провожать к калитке, а легла на свое место, печально глядя в сторону.

-Ну-ну, я не надолго, – уходя, потрепал он ее по холке.

 День начинался прохладным туманом, предвещающим скорое тепло и яркое солнце.

Егор спортивным шагом быстро дошел до станции.

Тепло вагона электрички – шумное, шершавое, непредсказуемое сразу вдохнуло в него стремительность ритма жизни, отстранило от спокойных и глубоких мыслей временного затворничества.

Народу было много, но нашлось крайнее место на скамейке в глубине вагона.

Соседями Егора оказались солдаты, шумно обсуждавшие свои молодые проблемы. Вспоминая себя несколько десятков лет назад в такой же роли, он обратил внимание на какую-то зажатость их высказываний, не свойственную, как ему казалось, этому возрасту. Он помнил, что его в то время больше привлекали открытые и честные диалоги. А здесь чувствовалась внутренняя зависимость, и боязнь открыться перед товарищами.

Узость обсуждаемых тем еще больше подчеркивала замкнутость и некоторую ущербность взаимоотношений. Язык также был примитивным и изобиловал  ненормативной лексикой.

В каждом из парней сквозила неуверенность.

Новая форма не придавала доблести.  Скорее она подчеркивала безразличие и небрежное отношение к службе, символами которой всегда были молодцеватая выправка и опрятность. А истощенный вид многих делал их в глазах Егора похожими скорее на разочаровавшихся и уставших от жизни стариков.

На соседа они не обращали внимания, и он с интересом продолжал наблюдать.

Из разговора он понял, что ребята едут к своему приятелю, который демобилизовался раньше и живет в Подмосковье.

Егор машинально удалял специальными щипчиками складного перочинного ножа появившиеся на пальцах заусенцы. Швейцарский красный нож со множеством удобных приспособлений привлек их внимание.

Когда он уже собирался убрать его в карман, один из ребят вытащил из пакета купленную на вокзале пиццу и попросил:

– Дядь, помоги разрезать ее на пять частей.

Их было пятеро, сама же пицца  –  диаметром 15 сантиметров, не более.

Егор открыл самое широкое лезвие и осторожным движением направил его в еще теплую мякоть и ухмыльнулся:

– Легче разрезать на четыре или шесть частей. Может, одного кинем или, наоборот, будем иметь лишнюю, и потом разыграем?,– улыбнулся он.

Шутка понравилась.

-Пожалуй, лишнюю отдадим тебе, дядя.

Егор разрезал пиццу на шесть частей. Вежливость ему понравилась.

– Спасибо, я позавтракал и предлагаю лишний кусок в качестве приза за рассказ о последнем геройском поступке не простой солдатской службы.

– Досрочно завершили строительство веранды на даче начфина и отпущены на целый день в Москву, – сказал упитанный парень, сидевший у окна.

– Откровенность – не плохое качество, – протянул ему кусок Егор.

– Чтобы не вызвать подозрение, не хочу задавать вопросы по вашей воинской специальности… Давно ли вы стреляли и из какого оружия? – продолжал он.

– Вот этот салага, пожалуй, вообще не из какого не стрелял ни разу.

Виновник этой реплики, худой и молчаливый паренек, сидевший напротив Егора, смеялся вместе со всеми.

– Ну, тогда хотя бы последний армейский анекдот, – не унимался Егор.

Но никто не вспомнил. Егор хотел рассказать свой, но, посмотрев на их неготовые к юмору глаза, неожиданно умолк.

« Да, массовик-затейник из меня не важный, но то, что ими

никто не занимается, это точно…», – подумал он

Скоро ребята заторопились к выходу.

На следующей станции Егор тоже сошел с поезда. Окруженный многолюдьем через пять минут он спустился и через две остановки вышел из метро. Пройдя немного пешком, он скоро очутился у солидного красивого здания. Позвонил в отдел кадров и, получив разовый пропуск, поднялся на шестой этаж.

К нему вышел уже не молодой человек, проводил в офис, предложил присесть.

Егор назвался и напомнил о переданном три недели назад резюме.

Человек нашел нужные бумаги.

– Так. Распутин Георгий Алексеевич, выглядите вы не плохо, но год рождения уже закритический.

– Да, но…

– Стаж работы у вас большой, но по специальности, которая сейчас в моде.  Каждый видит себя именно таким специалистом.

У нас дефицита по этой специальности нет.

– Но вы видите, что и опыт зарубежной работы, два иностранных языка…