Третий глаз Шивы

Сударевский осуждающе покачал головой, но Люсин сделал вид, что ничего не заметил.

— Пошли, Марк Модестович?

— Прошу вас. — Сударевский предупредительно раскрыл перед ним дверь.

— Благодарю… Между прочим, почему у вас так плохо получается зеленый цвет?

Они прошли через приемную, все еще полную ожидающих, оживленно беседуя о цветности монокристаллов.

— Зеленые гранаты для нас не проблема, — объяснил Сударевский. — Хуже дело обстоит с изумрудами.

— Но вы же синтезируете бериллы? Мне Фома Андреевич сказал.

— Правильно. Но все дело в окраске. Зеленый оттенок изумруду придают, к несчастью, с помощью высокотоксичных соединений. В производстве они очень опасны. Мы ищем заменитель. За рубежом, между нами говоря, цены на изумруд фантастически возросли. Камень сейчас в большой моде, а взять его негде, потому что все известные месторождения выработаны почти полностью, а синтез пока не налажен. Недаром участились случаи подделки изумрудов.

— Интересно.

— Очень. Берут — что бы вы думали? — хорошо ограненный бриллиант и с помощью солей хрома делают из него зеленый берилл! И, как ни странно, это выгодно! Потому что изумруд стоит в пять раз дороже ограненного алмаза. До шести тысяч долларов за карат.

— Торопитесь с синтезом, пока цена не упала.

— Постараемся.

— Неужели на земле не осталось больше изумрудов?

— А где? Лучшие образцы зеленого берилла добывались в Южной Америке (Новой Гренаде), в Египте на берегу Красного моря, в Бирме и у нас на Урале. Про другие месторождения я не слыхал. Может быть, вы знаете?

— Мой приятель привез изумрудные серьги с Цейлона. — Люсин усмехнулся, вспомнив, как обрадовалась подарку жена Володи Шалаева. — И представьте себе, дешевые.

— Эх, дорогой вы мой! — Сударевский похлопал его по плечу. — На Цейлоне действительно есть зеленые камни, только это корунды, а не бериллы. Понимаете? А изумруд — именно берилл, зеленый берилл, и ничто иное.

— Понятно, — ответил Люсин. — Это его кабинет? — кивнул он на черную с золотом табличку: «Лаборатория N 4. Д. х. н. А. В. Ковский».

— Заходите, прошу вас, — пригласил Сударевский.

Кабинет был отделен от лаборатории тонкой перегородкой с окнами под самым потолком.

«Как раз тот случай, — мимолетно подумал Люсин, — когда, чтобы увидеть, нужно залезть на шкаф».

— Отсюда можно пройти прямо в лабораторию. Если желаете… — Сударевский указал на дверь в перегородке.

— Здесь тоже интересно, — дипломатично ответил Люсин, подходя к застекленным шкафам, где вперемежку с книгами и папками стояли физические приборы и деревянные штативы с пробирками.

На мгновение ему показалось, что он вновь попал на дачу в Жаворонках. Люсин подумал, что за всем этим электрическим хаосом чувствуется определенная система, какая-то непостижимая сверхзадача. Он с любопытством оглядел вычерченные тушью таблицы и графики, которые, как белье на просушке, висели на протянутом через всю комнату по диагонали проводе в хлорвиниловой изоляции; рабочий стол, заваленный образцами монокристаллов, кусками серного колчедана, лазурита и агатовыми шлифами; цветы в облупившихся, позеленевших горшках; столик с круглым водяным термостатом, заваленный старыми батарейками, разноцветными сопротивлениями, дозиметрическими карандашами и позолоченными стекляшками гейгеровских камер. Похоже было, что здесь никогда и ничего не выбрасывают.

— Наш шеф — известный Плюшкин, — усмехнулся наблюдательный Сударевский, но сразу же осекся и с деловым видом начал давать пояснения:

— Впрочем, надо отдать ему справедливость, здесь есть на что взглянуть… Вот этим глазурованным черепкам, найденным в раскопе древнего буддийского монастыря в Средней Азии, больше тысячи лет… Экая бездна времени! А глазурь-то сияет, как новая! И ничего ей не делается. — Он взял с полки склеенную из осколков чашу и, полюбовавшись перламутровой игрой голубоватой поливы, бережно поставил обратно. — Секрет, между прочим, утерян… Вас это не удивляет?

— Что именно? — спросил Люсин, встав на носки, чтобы разглядеть бронзовую золоченую статуэтку, изображавшую пузатого демона с рогами и объятой пламенем головой. Высунув острый язык и оскалив страшные клыки, демон плясал на буйволе, который неистово топтал женщину с длинными волосами.

— Ну как же?.. В наш атомный век — и вдруг какие-то древние секреты…

— Нет, меня это не удивляет. — Люсин неохотно отвел взгляд от грозного божества. — Люди действительно забыли многое из того, что знали и умели раньше… Мне тоже приходилось сталкиваться с утерянными тайнами мастерства. Что это за фигурка?

— А у вас чутье! — восхитился Сударевский. — Сразу углядели квинтэссенцию… Это жемчужина в коллекции шефа, бог смерти Яма. Аркадий Викторович был… Он, знаете ли, просто помешан на Тибете, Ганьчжур, Даньчжур, Тантра…

— Для меня это темный лес, — признался Люсин.