Третий король

— Ты же знаешь, что у профессора Гавроньского есть жена, которая вот уже два года умирает в санатории. И двое детей... Мы любим друг друга... но она... она не должна ничего знать, пока жива. Это было бы преступлением по отношению к ней и детям. — Ванда понурилась, но тут же воспряла и заговорила взахлеб. — Да, он солгал, и я тоже. Ты прав, ты сразу нас раскусил. Можешь гордиться! Да только это не поможет ни хранителю, ни мне, ни вам... — Она помолчала и добавила тихо: — Ты хотел знать, где я была, когда убили Янаса. Теперь ты это знаешь. Я спала в чужой комнате. И ничуть не стыжусь, потому что люблю этого человека. И этих детей... Я собиралась заменить им мать. Собиралась. Но сейчас все кончено. Из-за тебя. Я буду вынуждена исповедаться на суде, чтобы спасти себе жизнь. И он тоже. Хотя я уже не хочу больше жить... — Она подняла голову и уставилась в пустоту невидящим взглядом. — Что вы сделали со мной? За что? В чем я виновата перед вами? Ведь я люблю его... И он меня любит... Но люди это перетолкуют по-другому. Молодая секретарша и профессор... Тебе есть чем гордиться. Я призналась. Беги в полицию, беги, куда хочешь... Раструби всем, что ты про нас с ним знаешь. Пусть это дойдет до его умирающей жены, до детей и сослуживцев. На пару дней это станет сенсацией! И нашей любви как не бывало...

Она резко повернулась к стене и закрыла ладонями лицо.

— Боже мой, — прошептал Вильчкевич. В другой ситуации перемена, происшедшая с ним, пожалуй, показалась бы забавной. Вильчкевич безвольно опустил руки и забормотал что-то совершенно нечленораздельное. Потом вдруг кинулся к плачущей Ванде.

— Ванда! Ванда, ради Бога! Прости! Разве мне могло прийти в голову?.. Это все нервы, понимаешь, нервы! Владек умер, и все как обезумели... Но поверь, никто ничего не узнает... — Он повернулся к Катажине. — Ведь вы тоже никому ничего не скажете, верно? Ванда, послушай меня... да послушай же! Ну, прости, прости! Я забыл все, что ты тут говорила. Честное слово!

Девушка не отвечала и не отнимала рук от лица, а только мотала головой.

— Успокойтесь! — Катажина легонько коснулась ее плеча. — Вам лучше пойти лечь и отключиться от всего этого... недоразумения.

Она обняла покорную Ванду и медленно повела ее к выходу...

— Черт меня побери, — сказал Вильчкевич, ударив себя кулаком в лоб. — Какой же я идиот! Как я мог ничего не замечать?! Конечно... ну конечно же! Бедняжка... А я-то, я... Боже, какое счастье, что вы вовремя подоспели! А то я еще такого мог натворить! — Он подобрал с пола арбалет, зарядил его и выстрелил наугад по мишеням. Выстрел привел его в чувство.

— Я ухожу, — подал голос капитан. — А вы постарайтесь теперь держаться некоторое время подальше от пани Ванды...

В холле Вечорек нагнал обеих девушек.

— Вильчкевич вас долго мучил? — спросил он вполголоса.

— Я не знаю, — страх в глазах Ванды успел уже смениться печалью. — Мне казалось, что это длилось часами... Боже мой, как же я боялась, — вырвалось у нее. — Я думала, он сошел с ума! А потом я испугалась еще больше, решила, что вы пришли арестовать меня... или его... и что сейчас все сбегутся... и тогда...

— Мы — арестовать?! — Катажина вцепилась в перила.

— Ну да, ведь Хенрик, то есть пан профессор, рассказал мне, кто вы. Он так беспокоился о картине, что поделился со мной.

— Гм, — развел руками капитан. — Профессор Гавроньский явно не страдает излишней скрытностью. Впрочем, к вам он, несомненно, испытывает безграничное доверие.

Вечорек тронул Катажину за плечо.

— Думаю, лучше вам с пани Вандой пойти в ее комнату и запереться там. А я еще загляну в библиотеку: надо же довести до конца наши поиски. Девушке нельзя оставаться одной, а библиотека для нее не самое подходящее место. Надеюсь, ты со мной согласна?

— А он... он все еще лежит там? — произнесла дрожащим голосом Ванда.

— Да. Так что идите наверх и ждите меня там. Я появлюсь минут через пять-десять.

Катажина кивнула, и они с Вандой стали медленно подниматься по лестнице. Стефан глядел им вслед. Только заслышав звук запираемой двери, он повернулся и вошел в библиотеку.

Глава восемнадцатая, в которой читатель, если он еще не догадался, узнает, кто убийца, а капитан Вечорек прольет свет на тайны прошедшей ночи в замке Боры

Он посмотрел на часы. Пять. Вскоре этот громадный замок наполнится людьми. Четверо положат на носилки тело, лежащее на ковре, и отнесут его в машину, которая будет ждать внизу. Хранитель музея Владислав Янас навсегда покинет свои владения.

Вечорек неторопливо запустил руку в карман и вытащил сигарету, но, раздумав, вернул ее на место. Кто убийца? Ему казалось, что он знает ответ, однако... Да нет, все верно. Убийца словно сам явился перед ним и громогласно признавался в содеянном.

Но в этой кошмарной головоломке недоставало пока нескольких деталей; их нужно будет восстановить, и картина станет полной.

Капитан огляделся. Колокольчики. А что если...