Третий круг рая

Я вдруг подумала, что дом без надлежащего ухода простоит еще не так уж и долго, старика на зиму там я не оставлю – прогреть даже одну комнату электрическим обогревателем в морозы нереально. Да и ездить к нему с продуктами и канистрами бензина для генератора я смогу лишь до первой осенней хляби. Егор Романович вынужден будет согласиться перебраться в город. «Или уйдет совсем? Куда? Возможно, есть родственники, от которых и сбежал в чем есть? Хороши же они, в таком случае! Похоже, деду и так досталось, а я ему еще жильца подселю! Неделю, возможно, они друг с другом выдержат… а что дальше? Если я не разберусь за это время? Да и в чем разбираться, если очевидно, что Захар буквально приложил руку к смерти Жанны?» Вдруг почувствовав сильную боль в затылке, я резко затормозила и заглушила двигатель. Картинка, мелькнувшая перед закрытыми глазами, была четкой: человек, неспешно спускающийся по знакомой мне уже лестнице, был весь в сером. И в темных очках. И это все, что я успела увидеть. Боль отступила, я повернулась к Захару, только что возмущенно выдавшему популярное «блин».

– Прости. Скажи, у тебя есть серый спортивный костюм? – спросила я.

– Что? Какой костюм? А… есть… два! Оба серые. Тебе зачем? Все равно они остались в доме. А я туда теперь ни ногой, – испуганно вскинулся тот.

– Ты заезжал сегодня домой? Днем, например. Пообедать?

– Нет, конечно, – как-то неуверенно ответил Захар. – Пилить по пробкам полтора часа из центра? С ума не сошел пока. Лянка, не мути, говори уже, что тебе до моего барахла? Не просто так я лоб расшиб, когда ты тормознула!

– Пристегиваться нужно, – думая о другом, машинально ответила я. – Кто-то был днем на втором этаже твоего дома. Потом спускался вниз. Одет в светло-серый костюм, кроссовки, темные очки. Очки… в помещении? Странно, не находишь?

– Почему днем?

– В окно, что между этажами, светило яркое солнце. А в четыре часа дождь пошел.

– И где все это «светило и бродило»? У тебя в голове? – насмешливо произнес Захар.

Вот. Собственно, поэтому у меня нет близких. В принципе. Когда-то шуточки в мой адрес я переносила болезненно. Ранили недоверие, следующий за ним испуг, а потом резкое охлаждение в отношениях. Люди, вывалив на меня свою беду, уходили жить дальше, я же еще долго вспоминала каждого. Проигрывала в уме все сеансы, анализировала и пыталась понять – что сделала не так? Чем обидела? Много взяла? Так не прошу оплату за гадание совсем, кто что принес – спасибо. Иной раз дары по соседям приходится раздавать. Однажды решилась задать вопрос Тате. «Поставь себя на их место – перед тобой человек, от которого скрыть грешки невозможно. А они у всех есть! Кто такое вытерпит? Мать твоя поэтому и сбежала на чужбину со своим немчиком. Говорила, как голая перед тобой по дому ходит. Такие же слова я слышала от нее и о Шандоре, твоем отце. Веруня хотя и подруга мне, но скажу – не любила она его и боялась до смерти. Потому что так и не поняла – как замужем за ним оказалась? Морок накатил, а очнулась – тебя уже в животе носит», – откровенно призналась она, глядя на меня с жалостью. «А ты почему не сбежала? Живешь в моем доме столько лет!» – «Куда мне? Сама знаешь – не могу одна…» Конечно, я знала. С того дня, когда Тата, избитая мужем, появилась у нашего порога. Мама, открыв дверь, едва успела подхватить ее под руки, так та была слаба. А я потом плакала, когда «видела», как амбал за сотню кило весом как тряпичную куклу кидает из угла в угол субтильную Тату. И причину этого зверства знала – изменила та ему, не подумавши…

– Лянка, ты прости меня. Не понимаю я этих твоих… видений! – В голосе Захара было столько раскаяния, что я усмехнулась.

– Не понимаешь, так просто слушай и отвечай на вопросы! – спокойно попросила я. – Тем более тебя касается. Вспоминай, у кого-то из вашей прислуги или соседей есть серый спортивный костюм? Кто мог вот так запросто по вашему дому в нем шастать?

– Ну ты спросила… Горничная в униформе ходит, больше женщин у нас нет. Не терпит Жанку никто, уходят. Повар в белом костюме, садовник в зеленом, получается, кроме меня, некому в сером трико… шастать! Стоп! Да сегодня вообще никого не должно быть – Жанка всех отпустила! Тусовка планировалась с ее матерью и Фандо в его новом клубе на всю ночь. А Жанка нажралась, зараза! А потом и того…

– У нее есть любовник? – в лоб спросила я.

– Считаешь, был? – вроде задумался Захар. – Черт ее знает, мы же не спим давно. Может, и завела кого. Так-то живем в одном доме, играем в семью. По привычке, наверное. Мне кроме работы не нужно ни фига, да и ей – кроме пойла. Дом принадлежит ее матери, денег на его содержание ни у Жанки, ни у меня нет. Сейчас Жора спонсирует Гелу, его не будет – та еще кого-нибудь найдет. Тошно мне там, Лянка.

– Уходи. Что держит? Некуда?

– Почему? Квартира родительская пустует. Помнишь, на Вознесенской?