Третий Проект. Том II "Точка перехода"

После этого люди финансовых тузов — Моргана, Рокфеллера, Шиффа, Куна и Лееба, Ротшильдов и Лазаров — создали комитет, подготовивший предложения о создании Федеральной резервной системы — ФРС. Их после шестилетних споров и доработок приняли Сенат и Конгресс, подписал президент. Возникла система, которая не имеет аналогов в мире даже сегодня. Сообщество частных банков получило от государства право эмитировать деньги. Масштабы эмиссии устанавливает совет директоров ФРС. Изначально он определялся сорокапроцентным обеспечением эмиссии золотым запасом США и долговыми расписками государства. Кроме того, дополнительным обеспечением выступали коммерческие векселя. Обеспечение выходило, таким образом, тройным: золотом, государственными бумагами и коммерческими векселями.

Что дальше? Есть такое понятие — «эмиссионный доход». Банки напечатали доллары и пустили их в обращение, дали кредит. То есть, государство остается им должно за выпуск долларов. Кроме того, банкиры еще зарабатывают на кредитах, на обороте долларов. И это беспримерно: нигде в мире частные банки не имеют права на эмиссионный доход. То есть, банки США стали равноправным партнером государства в ключевой — финансовой(!) — сфере.

Государство выписывало свои обязательства, четко обеспечивая их золотом. Допустим, «Чейз Манхэттен Бэнк» говорит: мы напечатаем сто тысяч долларов для нужд экономики — и государство купит эти сто тысяч у банка, положив в их обеспечение ценные бумаги, подкрепленные (в те годы) золотом и государственными гарантиями, доходами бюджета. И потому тогда каждый человек, у которого был доллар (равно и тот, кто имел рубль) мог обменять его на золото.

Все это базировалось на принципе — все люди никогда не пойдут менять бумажные деньги на «желтый металл». Поэтому долларов тогда печатали в два с половиной раза больше, чем было золота в хранилищах.

Подстегнутая такой системой, американская экономика росла, словно на дрожжах. Полновесной наличности хватало, оборотные средства имелись. И потому Америка оказывается полностью готовой к Первой мировой войне. Подождав, когда британцы, русские и французы, пролив реки своей крови, поколотят и надорвут немцев, Америка с песнями и музыкой вступает в войну в 1917 году и оперативно ее завершает.

В 1919 году Германия подписывает Версальский договор — договор капитуляции и унижения, становясь из великой империи слабой Веймарской республикой. В Веймарской Германии разражается жутчайший финансовый кризис, когда цены изменяются на сотни процентов за один день, когда булочка стоит миллиарды марок. Почему? Потому что победители отобрали у немцев весь золотой запас, аннексировали промышленные районы, наложили на немцев непомерные контрибуции и немилосердно вывозили из Германии все ценные ресурсы. Россия вообще оказалась выведенной из игры: ее просторы достались страшным большевикам, послушным американской воле.

США в 1920-х торжествовали. 40 процентов золотого запаса планеты оказалось в их руках. Но они еще не добились всего, чего задумали. Они начинают атаку на конкурентов доллара: на франк и фунт стерлингов. Доллар дешевле, легковеснее фунта — и потому выгодно продавать американские товары. Они дешевле британских. То же самое происходит и с французской валютой. Франк и фунт все меньше участвуют в международном бизнесе. Франк нокаутируют довольно быстро. Но вот за фунтом стояла огромная колониальная империя, и англичане зачастую не пускали в свои колонии американские товары. А это американских финансистов не устраивало.

Доллар теряет плоть

И тут разразился Великий кризис 1929 года. Можно долго спорить о его происхождении — на то имеются разные точки зрения. Иные говорят о том, что его спровоцировали. Но на самом деле он грянул из-за быстрого роста американской промышленности в 20-е годы и из-за того, что мир еще не был американским (для американских товаров были закрыты огромные рынки). В результате наступил кризис перепроизводства. Началось падение курсов акций на бирже. А если падают котировки — то сгорают сбережения людей, предприятия не могут брать больших кредитов и т.д. Но соль заключается в том, что в 1929-м все произошло как бы наоборот: не заводы сначала остановились, вызвав крах на бирже, а сначала разразилась биржевая паника — и только потом остановились предприятия. А когда все начинается с биржи, можно наверняка говорить об управляемости процесса. Современный финансист Джордж Сорос — поистине гений. Ведь он на деле доказал, что фондовая биржа есть воображаемый мир, где людьми движут прежде всего мнения, а не реальные доходность или перспективы тех или иных компаний, Подтолкнув мнения в нужную сторону можно вызвать суперпроцессы, обвалы и взлеты, в свою очередь, действующие на реальный мир.