Макдональд Джон Д

Трэвис Мак-Ги

Джон Д.МАКДОНАЛЬД

Трэвис Мак-Ги

1

Помещение, которое занималя Гуля, было студией на двенадцатом этаже Кайлани Таурс, что на Хоброн Лейн, улочке примерно в сотне ярдов налево от проспекта Ала Моана, если ехать от аэропорта к центру Гонолулу.

А я ехал именно от аэропорта. И, попутно, наконец выяснил, почему все таксисты на Гавайях дерут такие цены. Всегда, когда вам хочется что-нибудь выяснить, вы просто возмите и спросите.

- А что такого? - удивился шофер. - Все первоклассное стоит своих денег. Как на Ала Моанском торговом центре. Я, кстати, могу подбросить вас туда - хотя, заметьте, потом оттуда вряд ли выберусь. Сами видите, вы платите за высший класс - у нас тот, кто платит - всегда прав. Вы у нас впервые?

- Нет. Но нельзя сказать, что я бывал тут часто.

- Сейчас все стоит вагон и маленькую тележку, а тележка становится все больше и больше - я шучу, конечно.

Вот уж, что верно, то верно - я тоже шучу, конечно.

Хотя я звонил из аэропорта и пользовался невнятной системой связи с жильцами, установленной в тесном холле, Гуля Бриндль сначала удостоверилась, что явился именно я - способом выглядывания из дюймовой щели приоткрытой на цепочке двери. Я увидел круглый глаз, кусочек широкой улыбки, услышал радостный вопль. Она поспешно закрыла дверь, послышалось лязгание и бряцание - похоже, цепочка была не одна, - затем дверь раскрылась ровно настолько, чтобы впустить меня. Гуля тщательно заперла ее снова и уж только после этого бросилась мне на шею. Она на цыпочках обнимая меня и восклицая: "Трэв, это и в самом деле ты, Трэв, просто не верится, ты и правда приехал, это правда ты... - и так далее.

- Послушай, но ведь ты сама меня вызвала.

- Ну да, конечно. Только ведь ты это такая даль!

Пять часовых поясов - это теперь "такая даль". Впрочем, верно. Здесь еще нет и полудня, а в Лоудерделе, наверное, уже сгущаются сумерки - в декабре темнее рано. Но такие вещи почему-то не чувствуются, пока кто-нибудь не обратит на них внимание. И вот тогда-то мозги у вас резко прочищаются, и все видится словно ярче и отчетливей.

А Гуля выглядела очень славно, хотя, пожалуй была непривычно бледна. Чуть больше года назад она и Говард Бриндль, счастливые молодожены, отправились из Лоудеднейла проводить свой бесконечный медовый месяц в путешествии вокруг света. От них пришло несколько открыток, но все они были какие-то безликие. Море и море. Все равно, что присылать снимки элегантных холлов пятизвездочных отелей.

А потом этот звонок, и голос тонкий, еле слышный и смертельно напуганный: "Пожалуйста. Ну, пожалуйста."

И, как заметил по этому поводу Майер - хотя в том и не было особой нужды - если вдруг возьмусь сочинять список людей, для которых был и останусь Большим Трэвом, в числе первых туда войдет имя уже покойного Тэда Левеллена, чья единственная дочь Линда когда-то в далеком детстве получила прозвище Гуля, поскольку мастерски пародировала все рулады и воркования городских голубей. Майер мог бы и не напоминать мне о Тэде, потому что я немедленно ответил "да" тому тоненькому далекому голосу. Я велел ей никуда не соваться и заверил, что приеду, как только смогу.

Так что я сразу позвонил в ближайший аэропорт, одолел все пункты моего списка "неотложных дел на случай внезапного отбытия на неопределенное время", уложился и отчалил, наказав Майеру приглядывать за магазинчиком и во-время выбирать почту из ящика. Моя дорожная сумка, вмещавшая все необходимое, спокойно помещалась под сиденьем. В голосе маленькой Гули ясно слышалось отчаянье, и я пустил в ход свой "энзе". По высокой цене можно купитиь почти все, что угодно - а главное, сделать это быстро. При других обстоятельствах я провозился бы не меньше недели. На моем счету было достаточно, чтобы прожить при нынешних ценах около полугода, так что я получил солидную пачку денег. Набив бумажник - на дорожные расходы - я спрятал оставшуюся часть в некое надежное место.

Об этом способе хранения денег я узнал от одного парня, который в силу своей работы часто возил с собой большие деньги.

Вы берете эластичный бинт - такой, знаете, сеточкой - и выбираете наиболее пузырящуюся коленку на ваших джинсах. У меня она почему-то всегда левая. Вы делите все деньги на две равные пачки, хорошенько их сгибаете пополам, чтобы потом не мешали при ходьбе, и налепляете - одну пачку сгибом наружу на коленку, другую - сгибом внутрь - под коленку. Сверху бинт - и готово дело. Никакого риска. Никаких неудобств. Одно только внутреннее удовлетворение.